Михаил Высоцкий: Последняя Баллада

— Ты вылетишь, святого отца его Бог вытащит, а я… сам знаешь…

— Ну хорошо, согласен, пример несколько неудачный. Но, Машунь, ты скажи, мы с тобой ведь давно знакомы, я хоть раз делал что-то, что не имело бы смысла? — с ухмылкой поинтересовался Олег.

— Ни разу, — признала девушка. — Но, хоть убей, не могу я понять, на кой нам этот сдался!

— Не, Машунь, убивать я тебя не буду, ты мне еще можешь пригодиться.

Тут уже и девушка не нашлась, что ответить. Ей оставалось лишь поверить, что Олег знает, что делает, и парень, за пару часов ходьбы умудрившийся исцарапать все лицо, руки и вывихнуть ногу, не станет лишней обузой для отряда. Вздохнув, она двинулась дальше, шестым чувством выбирая самый короткий путь к ближайшему человеческому поселению.

В отличие от молодежи, у отца Иосифа вопросов к вампиру не было. То ли вести беседы со всякой нечистью считал ниже своего достоинства, то ли по какой другой причине лишний раз беспокоить Олега он не стал.

Алее все не кончался. Никто из отряда как-то не догадался узнать у Прометея, чему именно равна местная лига, да и средств спутниковой навигации никто не прихватил с собой, так что определить, сколько они уже прошли и сколько еще осталось, было достаточно проблематично. Конечно, тот же Олег вполне мог слетать на разведку. Мог, да не стал то ли из лени, то ли из солидарности со спутниками и дальше перемещаясь на своих двоих.

Когда солнце начало клониться к закату, вампир, мельком бросив взгляд на едва ковыляющего Хара, объявил:

— Привал. Отдыхаем полчаса. Машунь, поймаешь нам что-нибудь перекусить?

Девушка, которая, казалось, и не пробиралась пять часов через густые чащобы, свежая и полная сил, кивнув, исчезла среди деревьев. Тот же Хар в иное время не упустил бы случая поинтересоваться, как, по мнению Олега, безоружная девушка будет охотиться в диком лесу, но сейчас у парня даже на вопросы сил не оставалось. Повалившись на траву, он только и мог, что тяжело дышать, созерцая далекие облака.

Увы, Олег не собирался позволять своим путникам повторять подвиг князя Андрея, большого любителя смотреть на небо во времена наполеоновских войн. А так как вампиры из всех методов нетрадиционной медицины разве что по кровопусканию большие специалисты, то пришлось за помощью к святому отцу обращаться.

— Йось, полечи парня. А то действительно нам еще идти и идти, а он совсем раскис…

— Не тебе, нечисть проклятая, святых отцов поучать, Господи, прости меня, раба Твоего грешного! — огрызнулся великан, но тем не менее повернулся к Хару и начал над ним пассы своим посохом делать, по ходу дела то ли молясь, то ли заклинания читая. — Господи, не отвергни сию овцу заблудшую, ибо имя Тебе — Любовь! Подкрепи его, изнемогающего и падающего, ибо имя Тебе — Сила! Просвети душу сию, страстьми житейскими омраченную, ибо имя Тебе — Свет! Не преставай миловать здравием раба Твоего, ибо имя Тебе — Милость! Во веки веков, аминь!

— Спасибо, Йось, я всегда знал, что на тебя можно в сложную минуту положиться, — кивнул Олег, — И это, как его… аллилуйя, короче.

А благодарить действительно было за что — если совсем недавно Хар, зеленый от усталости, весь изрезанный и исцарапанный — и чем только умудрился! — валялся на земле готовым трупом, то теперь на свежей травке сном невинного младенца посапывал розовощекий молодой парень и только рваная одежда напоминала, что совсем недавно он перся через дикий, дремучий лес.

— Святой отец, — продолжил Олег, — а я тебе вообще говорил, что из тебя вышел бы просто прекрасный полевой врач? Можно даже сказать — незаменимый: помолился — и смертельно раненные бойцы живы, здоровы, полны сил и снова рвутся в бой.

— Все в руках Господа, — не стал спорить великан. — А ты, нечисть бесовская, не смущай умов сынов и дочерей Господа нашего!

— Йось, все дуешься на меня? — горько вздохнул Олег. — То, что было, травой поросло! Перестань, сам же видишь — на богоугодное дело идем!

— Господи, Ты заповедал любить врагов, но трудно нам, грешным, если с нами нет благодати Твоей… — продолжал гнуть свою линию бородатый великан.

— Йось, — не отступал Олег, — а хочешь, как все это закончится, я в монахи постригусь и в монастырь уйду, а? Буду в келье грехи свои замаливать, будем с тобой темными зимними вечерами вести беседы…

— Господи помилуй! — как от бешеного, отшатнулся от вампира великан.

— Ну вот, чего ты так? — расстроился Олег, — Ладно, ладно, не хочешь — как хочешь, мое дело предложить… Да знаю я, знаю, не место вампиру в божьем Храме, нас, нечистых, на кол надо да на костер, можешь не повторять, мы это с тобой сто раз обсуждали. А все равно не дуйся, я ведь тогда как лучше хотел! О, Машка пришла! Ну чего, Машунь, поймала кого?