JK Светлая: Змееносец. Легенда о летящем змее

— Поль, кто теперь? Гони его к чертям! — Лиз осторожно заглянула в коридор и тихонько охнула. — В смысле… пригласи на чашку чаю…

— Здравствуйте, Лиз! — весело обратилась к хозяйке маркиза. — К сожалению, я не могу вернуть вам ваше платье. В Конфьяне оно несколько… не в тренде, — она вспомнила как странно одетый мужчина в ящике с картинками в покоях королевы Мари, рассматривая платья, произносил его каждые полторы минуты, — но уверяю вас, маркизу оно очень понравилось, — она тихонько усмехнулась. — И потому я привезла вам в подарок платье, выполненное моей швеей. Уверена, оно вам подойдет, и надеюсь, понравится.

— Ага, — выдохнула Лиз, чувствуя, как кружится голова, и беспомощно посмотрела на своего парня, который, кажется, совсем потерял дар речи. — А вы… эээ… месье Скриб… кажется, умерли?

— Я вернулся к жизни, — в замешательстве ответил маркиз и снова обратился к бывшему монаху: — Что ж ты, Паулюс? Не рад видеть нас?

— Очень рад, — уже увереннее проговорил Поль. — Проходите же… Лиз, а вискарь есть?

Зима 1203 года по трезмонскому летоисчислению, у Ястребиной горы

Юная маркиза Катрин чувствовала себя самой счастливой на свете. Она ехала в первое в жизни путешествие. И не в карете, как ее родители. А на своей собственной лошади. Отец подарил ей белоснежную, без единого пятнышка, Нитуш в прошлом месяце, на четырнадцатилетие, как и обещал. Он купил лошадь из приплода от королевского Никса, чем Катрин ужасно гордилась. Всю дорогу от Конфьяна она мысленно разговаривала с Клодом, в гости к которому они теперь направлялись, и доказывала ему, что никогда у него не будет такого замечательного животного, из самой королевской конюшни.

Катрин то пускалась вскачь, отъезжая подальше по дороге, то возвращалась к карете и радостно заглядывала в окошко, строя гримасы родителям.

— Катрин, вы совсем уже невеста, а ведете себя как ребенок, — рассмеялся маркиз де Конфьян, с обожанием глядевший на юную дочь, такую похожую на свою мать. — Хотя бы в Брабанте постарайтесь быть хоть немного более серьезной, а то собьете с пути истинного своего брата и станете дурачиться вместе.

— Обещаю, Ваша Светлость, я стану сбивать Клода совсем чуть-чуть, — ответила Катрин-младшая и взглянула на мать.

— Ваше «чуть-чуть» порой напоминает поле после яростной битвы, — усмехнулась маркиза.

— Но только скажите, что вы пошутили про невесту, — девочка перевела озадаченный взгляд на маркиза.

Маркиз же в замешательстве посмотрел на свою супругу. Но тут же принял самый серьезный вид и сказал:

— Вам уже четырнадцать, Катрин. В это время пора думать о том, что кукол вскоре придется спрятать в сундук. Избраннице вашего брата Сержа пятнадцать. И я нисколько не удивлюсь, если завтра вы сообщите нам с матерью, что ваше сердце исполнилось любви.

Он снова взглянул на маркизу. Теперь уже почти беспомощно. О возвращении принца Мишеля из Парижа, куда он путешествовал с Сержем де Конфьяном-младшим, уже было известно. А вот о старой договоренности де Конфьянов и де Наве породниться — пока нет.

Катрин-младшая обиженно посмотрела на мать.

— Я хорошо знаю, что вы, мама, пошли замуж в куда позднем возрасте.

— Мой отец не имел возможности выдать меня замуж в положенный срок, — маркиза де Конфьян не собиралась посвящать дочь во все особенности своих замужеств.

— Но оно и к лучшему. Вы встретили папу. А мне за кого прикажете замуж выходить?

— Вам, Катрин, предстоит стать принцессой Трезмонской. Так было давно решено вашим отцом и королем Мишелем.

Глаза юной маркизы округлились, она ойкнула, после фыркнула и, пришпорив свою лошадку, умчалась вперед по дороге.

— Катрин, стойте! — закричал Серж, но дочь не слушалась его. Он обернулся к жене: — Катрин, ну неужели нельзя было как-то подготовить… не так же резко! Vae!

Он выскочил из кареты, приказывая распрячь Арлана из упряжи и немедленно его седлать.

— Сами бы и говорили ей о помолвке, — проворчала маркиза, наблюдая, как муж вскакивает в седло, и проводила его глазами, пытаясь понять, что же теперь делать ей.

Сама она по-прежнему была плохой наездницей. Но оставаться в неведении посреди дороги маркиза де Конфьян не желала. Тропинка уходила вверх, в гору, вилась среди лесной чащи, в которой царил вечный полумрак. И через некоторое время маркиза верхом добралась до небольшой поляны, посреди которой увидела Сержа и дочь. Она направила своего коня к ним. Все здесь было безлюдным, заброшенным, но казалось странно знакомым. Катрин огляделась, заметила почти разрушенную башню и вздрогнула.