Алексей Зубко - Специальный агент высших сил

— Да уж, против кладенца не попрешь, — заявил черт.

— Давай попробуем.

— Бесполезно.

— Что же делать? — растерялся я.

— Бежать!

Несмотря на истерический вопль, единый в двух лицах черт не сделал попытки воплотить свой совет в жизнь, а остался стоять на месте.

— Если ты меня зарубишь, — отступая от беснующегося Кащея, предупредил я, — то я пожалуюсь Рексу, и он тебя забодает.

Бессмертный замер, переваривая услышанное.

Я же воспользовался заминкой, чтобы шепнуть моему новоявленному ангелу-хранителю:

— Бежим на раз-два.

— Ты беги, а я тут задержусь немного.

— Не стоит так рисковать ради меня. — Самоотверженность бывшего нечистого поразила меня в самое сердце, и я, ухватив его за руку, попытался увлечь за собой. Но либо я за последнее время значительно ослаб, либо черт набрал несколько лишних пудов веса. Хотя по нему этого не скажешь. Внешне, если не обращать внимания на попытку войти в образ ангела-хранителя, он совершенно не изменился. Все тот же щуплый проныра с вечно бегающими из стороны в сторону глазками и едва заметным шрамом на лбу. — Что с тобой?

— Ничего. Беги. А я позже к тебе присоединюсь.

Отринув сомнения, Кащей решительно насупил брови и возобновил движение к нам. Правда, на втором шаге он поскользнулся на чьей-то золотой короне и, упав, скатился с золотого бархана. Но меч-кладенец при этом из рук не выпустил, пресекая попытку воспользоваться его временными трудностями.

— Беги же, наконец!

Медленно, но неотвратимо в моем мозгу созрела догадка, которую я и подтвердил, развернув черта к себе спиной.

Взмахнув крыльями, он попытался вырваться, но его удержал наспинный ранец, доверху набитый золотыми монетами и всякими изумрудами, алмазами, рубинами и прочими дорогостоящими минералами.

— Как тебе не стыдно?

— Наполовину.

— Что?

— Наполовину не стыдно. На бесовскую. А на ангельскую стыдно, — признался черт. Но надо же мне обеспечить старость? Да и… на благотворительность половину пожертвую. На восстановление памятников древности в родном аду. Или там на строительство медицинского центра реабилитации жертв неудавшегося совращения праведников.

— А что, такие бывают? — удивился я.

— Да вот то-то и оно… — неопределенно ответил черт. Неясно было, кем он в тот момент себя чувствовал: ангелом-хранителем или бесом-искусителем.

Кащей Бессмертный тем временем восстановил вертикальное положение и, подняв меч-кладенец над головой, ринулся в последний и решительный бой. В том смысле, что он решил: для нас этот бой будет последним. Не знаю как черт, но я с этим был категорически не согласен. И посему, издав вопль, способный потрясти и более уравновешенную личность, нежели мчащегося на нас полоумного хранителя несметных сокровищ, схватил наспинный ранец черта и что было мочи швырнул в направлении распахнутой настежь двери.

— А! — расправив крылья, но все равно напоминая кирпич в полете, истерически заорал черт. Впрочем, даже гордый орел, повелитель ветров и воздушных просторов, с таким весом за спиной летел бы исключительно вниз.

От рывка клапан на рюкзаке разошелся, и золотые монеты посыпались на землю, вызвав слаженный вопль в два голоса — черта и Кащея:

— Мое-е-е!

С запозданием, но все же довольно проворно я рванулся к выходу, намереваясь проскочить мимо выпустившего меня из виду бессмертного злодея.

В тот миг, когда верещащий черт пролетал над головой Кащея, последний сделал попытку остановить улетающее золото и, отбросив в сторону меч, в прыжке попытался поймать ранец. Его затея удалась лишь частично. Вместо летящего черта он ухватил всего одну выпавшую из сумки монетку, но зато брошенным клинком попал мне в ноги. Споткнувшись, я успел сгруппироваться и закончил падение кувырком через плечо и изящным скольжением на пузе по золотой насыпи. Гоня при этом перед собой такую волну, что просто ой-ей-ей!

Благополучно миновавший Кащея черт обернулся и, злорадно расхохотавшись, показал язык. За что и поплатился, не заметив стремительно надвигающейся стены.

Бом! — Камень принял удар с холодным равнодушием, чего не скажешь о черте. Который много чего сказал бы по этому поводу, если бы не прикусил язык. А нечего было его показывать!

Дзинь! — раздалось тотчас за ударом. Осколки нимба брызнули во все стороны.

Бух! — мощно ударил в стену мешок, набитый золотыми монетами. И устремился вниз, гоня перед собой оглушенного черта.

Каюсь, в этом была и моя вина — нужно было бросать прицельнее, но времени вымерять траекторию броска не было, вот и пошел он значительно выше дверного проема… а у черта, между прочим, и самого есть крылья и голова — лавировать нужно.