Алексей Зубко - Специальный агент высших сил

Отморозов всхрапнул по-лошадиному и довольно резво потрусил вперед, взбрыкивая всеми четырьмя конечностями и радуясь, что так легко обделался… то бишь отделался. Ну да одно другому не мешает, правда?

Коридор наконец-то закончился, уткнувшись в овальное помещение, из которого, словно щупальца спрута, во все стороны расходились ответвления. Часть этих ответвлений вела к камерам, где положено было содержать узников, еще часть составляла крайне запутанный лабиринт, в котором и сам черт ногу сломит, а оставшиеся проходы вели непонятно куда и заканчивались неизвестно где, поскольку старательно заложены были еще при прежнем владельце дворца.

Подойдя к стоявшему в центре помещения каменному трону, старательно обмотанному длинной цепью, из-под витков которой блестел чей-то взгляд, Агагука поинтересовался:

— А узники в этой дыре есть?

— Вот придет Иван-царевич, — с угрозой пообещали из-под цепочного кокона.

Но Агагука на угрозу внимания не обратил, он повторил вопрос и, чтобы лучше расслышать ответ, приблизил лицо к зазору между витками цепи, в котором поблескивали зубы.

— Тьфу! — Влажно плюхнулось в ухо вместо ответа.

— Заткни ему неблагодарную пасть! — повелел Мамбуня Пантелею.

Горбун заворчал, но отложил лопату и, достав из кармана запасную портянку, использовал ее в качестве кляпа.

Не добившись от узника информации, троица устроила краткое совещание, суть которого свелась к обсуждению следующего вопроса: «Какая разница, куда идти?» Туда и пошли.

Судьба их привела в склеп, словно специально к их приходу наполненный под завязку.

— Теперь мы в сто раз больше яичницы нажарим, — довольно потирая руки, промурлыкал Пантелей.

Мамбуня Агагука поморщился, но приступил к делу.

Первым делом его ассистенты извлекли тела из ниш и выложили в коридоре вдоль стены.

Горбун поджег торчавшие из стены факелы и принесенную божеством треногую жаровню. Стало почти светло.

— Теперь ступайте прочь, — повелел божок, развязывая узелок с инструментом.

«Не доверяет», — сообразил Павел, уныло бредя вслед за горбуном.

Оставшись один, Агагука приступил к таинству превращения трупов в немертвых, а проще говоря — зомбированию.

Первым делом он стянул со всех штаны и перевернул лицом вниз. Осмотрев результат своих стараний, он довольно вздохнул и взял из принесенных инструментов длинную металлическую палку с широким плоским набалдашником. Поднеся его к жаровне, Агагука дождался, пока инструмент раскалится, и приступил к самой важной части своего обряда.

— Ты мой, — заявил Мамбуня трупу, выжигая на его ягодице свое тавро — букву «V». — Скоро весь мир будет носить мою метку.

Тайно наблюдавший за действиями Агагуки муравей сделал соответствующую пометку в блокноте: «Для того чтобы выявить немертвого, достаточно снять с него штаны.

Заклеймив всех своих будущих последователей, Мамбуня Агагука перешел к второй стадии оживления. Отложив тавро, он взял в руки батог и принялся жестоко избивать трупы, приговаривая:

— Чтобы знали, кто главный… мне повиноваться нужно.

Смахнув со лба пот, обильно выступивший, несмотря на царивший в подземелье холод, Мамбуня отложил батог и, подвинув к трупам жаровню с ярко-красными угольками, взял тонкую бамбуковую трубку и кисет с перетертыми в пыль травами.

— Сейчас я вам вдую, — пообещал Агагука, обведя взглядом ряд помеченных V-образным тавром задов.

— Фу… — скривился муравей.

Подойдя к ближайшему трупу, Мамбуня приступил к завершающей стадии изготовления немертвых. Именно от точности выполнения этой сложной операции зависела удачность всего процесса. Одно неверное движение и… пришлось бы повторять весь ритуал заново. А вот если и тогда что-то пошло бы не так, то все — свободного места для тавра не останется.

Отмерив щепотку толченой травы, Агагука осторожно набил ее в бамбуковую трубку. Затем, крепко ухватив труп за плечо, он резко перевернул его на бок и одним выверенным движением ввел бамбуковую трубку в предназначенное для этого отверстие.

В воздухе запахло чем-то нехорошим, зловещим… черной магией самого гнусного пошиба.

Взяв щипчиками с жаровни уголек, Мамбуня поднес его к трубке. Трава вспыхнула. Агагука что было силы дунул в свободный конец бамбуковой трубки и проворно отскочил в сторону.

Некоторое время ничего не происходило, если не считать возни мокриц в стыках кладки стен и тяжелого дыхания Агагуки.