Сергей Боровский - Волшебный приборчик

— Ну, чего тебе сейчас захотелось?

— Вроде как выпить и закусить.

Я с гордостью протягиваю ему бумажку, а на ней написано: «Наливай». Короче, убил я его доказательствами.

Остаток вечера мы только по этой теме и говорили. Рассказал я ему и про Катю, и про математику, и про многое другое. Он только цокал языком и приговаривал:

— Это ж, блин, надо же!

Как водится, накачались мы до уровня верхней планки. Однако ничего из рассказанного мною не пропало бесследно в пьяном угаре. Утром, часов в семь, проснулся я оттого, что мать меня тормошит за плечо и на ухо приговаривает:

— Вставай! Там этот непутёвый твой пришёл.

Выполз я сонный к нему на лестничную площадку, потому что мать в дом его принципиально не пускала. Боялась, что его дурными манерами наш семейный очаг пропитается.

— Слушай, — шепчет Васька. — Дай этой штукой попользоваться. Один всего день. На работу с ним съезжу, а вечером обратно принесу.

— Зачем тебе?

— Надо.

Заскребли у меня кошки на душе от нехороших предчувствий.

— Ты мне вон книжку до сих пор не можешь отдать, — нашёл я подходящий аргумент. — А теперь прибор тебе понадобился.

— Какую книжку? — искренне удивился Васька.

— «Два капитана». В пятом классе брал.

Но его так просто не проймёшь.

— Твоя что ли? А я всё гляжу на неё и вспомнить не могу, чья. Вот заодно и книжку принесу.

Прислушался я к внутреннему голосу, и стало мне гадко за свою меркантильную натуру — не хочу Ваське прибор давать, хоть умри. Начал ему лекцию читать: прибор, мол, не мой, потеряешь, мне голову оторвут. Но он проявил себя пацаном красноречивым и настойчивым. Сломал он мою волю в результате. Пополам.

До вечера я просидел, как на иголках. Но всё обошлось. Вернул Васька прибор в целости и сохранности и наговорил в придачу целую гору благодарностей.

— Сработало! — похвастался он. — Представляешь, прихожу к начальнику цеха и говорю: так, мол, и так, работаю у вас уже три месяца, а всё второй разряд. И что ты думаешь? Он подписал приказ о повышении!

Я порадовался вместе с ним. За себя в том числе, за доброту свою и чуткость. Разве что без слёз умиления обошлось.

Эх!

Примерно дня через два после того случая я возвращался домой из очередных гостей. У подъезда, как обычно, торчала компания местных отморозков во главе с Муриком. По призванию своему он был хулиганом-переростком. Лет сорок на вид, а сколько ему там на самом деле — в морге когда-нибудь разберутся. Ни семьи, ни работы. Жил он с матерью, регулярно наведываясь на зону для перевоспитания.

Опасности для соседей он не представлял, совершая пакости на почтительном удалении от дома, поэтому мы его не боялись. Кинешь ему небрежно «Привет!», как родному, и идёшь своей дорогой. И даже собственного уважения после этой фразы прибавляется — сам проверял.

Вот и на этот раз я не собирался экспериментировать с формами общения.

— Привет! — произнёс я домашнюю заготовку и вознамерился в подъезд нырнуть, но у Мурика были на меня другие планы.

Он неожиданно перегородил мне дорогу, источая свежий перегар. Здоровый такой мужчина, плотный. Откуда только сила в этом пустом мешке после всех ходок, отсидок и приводов? И в тыл ко мне его подельники подтянулись, отрезая пути отхода.

— Говорят, прибор у тебя один интересный есть? — начал он без предисловий.

«Так, — подумал я, изо всех сил стараясь контролировать мышцы лица. — Спасибо тебе, Вася».

— Какой прибор?

Удивление моё было настолько натуральным, что я бы сам себе поверил в тот момент. Плохо только, что Мурик не разбирался в нюансах психологии.

— Исполнитель желаний, будто бы, — конкретизировал он, проявляя первобытный примитивизм.

В другое время я бы посмеялся над его интерпретацией назначения вещицы, но сейчас мне почему-то смех на помощь не пришёл.

— Да ты что, Мурик? Наврали тебе. Разве же может быть такой прибор?

— А что ты Ваське показывал?

— Да это я его на понт брал. Пьяный был, как тетерев, вот и насочинял всякой ерунды.

Ни слова больше не говоря, врезал мне Мурик под дых. Задохнувшись, я опустился на колени, а сверху мне ещё чем-то нелёгким по голове прилетело. Разноцветные огни рассыпались перед глазами, как во время салюта. В следующее мгновенье увидел я прямо перед своим носом самодельный кривой нож.

— Не рыпайся!

Пальцы Мурика стали ощупывать мои карманы и вскоре наткнулись на то, что искали.

— Этот?

Я кивнул, и прибор перекочевал к своему новому владельцу.