Михаил Высоцкий: Восточный путь, или книга Паладина

Естественно, что монархи обратили на нас внимание. Не могли не обратить — с толикой гнева взгляд короля, с толикой облегчения королевы. Почему так? Не знаю, хотя могу догадаться — король не доволен, что я вернулся, ведь это он самолично послал меня на смерть, а королева, наверно, довольна, что хоть кто-то расскажет правду — иногда по способности мыслить категориями государства она несколько впереди своего более эмоционального мужа. Но сейчас заговорить с нами — это нарушить весь церемониал, естественно, что даже такой важный вопрос, как судьба двух выживших из погибшего войска, будет решаться лишь в положенное время. С главной задачей Зак уже без меня справился — он пустил по столице слухи, что южные колдуны к тархиону никакого отношения не имеют, как и наш вечный недоброжелатель Салдарабад. А конкретно наша судьба, да и судьба всего мира, будет решаться сегодня после королевского приёма — состоится Большой Совет, куда, впервые за историю его существования, приглашены все иностранные послы. Зак действительно очень хорошо успел подсуетится и подготовить почву к моему визиту, и яблоко, кстати, уже прошло добрую сотню научных экспертиз… Как я и думал, они ничего не нашли, но показали, что оно таки работает.

И вот, наконец, король с королевой опустились на свои троны, а значит королевский приём начался, по старой доброй традиции сначала идут обращения простых людей, затем мелких дворян, ну а мы, герцоги, оставлены на закуску, сегодня я был не паладином, а именно герцогом Лардоксии. Мы с Заком так решили, как и то, что перед королём должен был выступать именно я. Хотя сам он, как оказалось, тоже из благородных, золотой обруч на левой руке, хотя точно титул не могу определить, заметно, что обруч парню непривычен и пользуется он им очень редко.

Церемония могла продолжаться несколько часов, причём все это время право говорить имели только двое — проситель и король. Остальные обязаны были молчать, хоть Зак со своим новым талантом явно читал их мысли, и, знаками, пытался передать их мне — получалось очень забавно, хоть пару раз королева бросила на Зака мягко говоря неодобрительный взгляд. Король, надо отдать ему должное, ни разу в нашу сторону не глянул, все его внимание лишь просителю, хоть я не сомневаюсь, что потом ему доложат про эти жесты неуважения… Ну и пусть! После того, что я расскажу и покажу сегодня на большом совете, это все не будет иметь никакого значения!

А потом Зак изменился. Буквально за один миг — ехидная ухмылка на лице сменилась чем-то очень-очень теплым, чувством, которое он всегда испытывал лишь вспоминая о Лине… Но так ли на этот раз я додумать не успел — отвлекли. Церемония королевского приёма, постоянная и неизменная на протяжении веков, была наглым образом нарушена, и что-то мне подсказывает, что нарушителю это простят. Ну максимум накажут, но уж точно не лишат головы, как любого другого на его месте. В тронный зал, расталкивая охранников — попробовали бы они его остановить — вбежал малолетний принц собственной персоной, будущий владыка всего этого великолепия. Нянечкам сегодня очень не повезет, очень, игнорируя все нормы дворцового этикета, вместо того, чтоб чинно поклониться батюшке и матушке, пятилетний пацан на глазах у всей знати, у сотен свидетелей, бросился на шею моему приятелю.

— Папа Зак вернулся! — звонкий мальчишеский голосок разнёсся на весь зал.

— Малыш, — нежно взлохмачивая венценосную голову, с любовью в голосе вздохнул парень.

— Папа Зак, я тебя больше никуда не отпущу! — заверил принц, еще не осознавший, что каждое его слово тут же заносится в летописи, и что будущие поколения королей будут подробно изучать эту историю.

— А я больше никуда не собираюсь, — ответил Зак, и мимолетный холодный взгляд в сторону короля почуяли даже самые невнимательные придворные. — Если, конечно, твой второй папа не пошлёт меня на очередную войну.

Назвать короля «вторым папой» наследного принца? Я бы за такое как минимум казнил. Будь я королём. Это как минимум, как максимум — даже страшно представить.

— Не пошлёт! — заверил принц. — А если пошлёт, то я пойду с тобой! Мы будем вместе воевать, да, папа Зак?

Забавно выходит. Теперь у короля три выхода — казнить всех присутствующих, официально отречься от собственного сына или повторить его слова. Король хитер, но не глуп, и сына своего любит — значит придётся смириться, что он лишь «второй папа», а место «папы Зака» уже занято. И, значит, во второй раз на верную смерть, воевать против южных колдунов, послать мальчишку не получится. Как и на любое другое верное смертоубийство. Можно уверенно сказать и другое — среди самых дальновидных придворных, которые надеются сохранить свое насиженное местечко и при следующем короле, Зак будет определённо пользоваться повышенным уважением. Чуть ниже короля, но явно повыше холодной королевы — сестра Зака, а я только что понял, кем он приходится королевской чете, явно не пользовалась такой же любовью сына, как его двоюродный брат. И не удивительно, насколько я знаю, делам государства она уделяла в сто раз больше времени, чем воспитанию сына. Вот такая вот королевская любовь. Ну что, господин монарх, твой ход. Смотри, не ошибись…