Михаил Высоцкий: Восточный путь, или книга Паладина

— Хорошо, а мы тут причём? — перебил я. — Какое отношение эта история имеет к нам?

— Увы, самое прямое — вы уже дважды встречались с врагами сущего…

— Тархион и флот вторжения?

— Да. Их цель — разрушить все устоявшиеся нормы, разрушить все столпы, которые доныне удерживали мир от гибели. Граница за тысячи лет слишком глубоко вклинилась в сами природу нашего мира, мы тогда сотворили настоящее чудо, но это чудо не вечно — его можно разрушить. Это тяжело, но враг знает, как это можно сделать, и единственное, что стоит на его пути — вы, люди. По обе стороны границы. Вас слишком много, ваше знание и дух зашли слишком далеко, враг не может вас игнорировать, вы можете помешать его планам, и единственный выход — столкнуть вас между собой. Устроить войну на западе, войну на востоке, войну между западом и востоком, ослепить вас взаимной ненавистью, чтоб вы не заметили настоящей беды.

Ну, такое, честно говоря, несложно устроить. Сколько себя помню, вечно наше королевство с кем-то воевало, то официально, то не очень, то гуманитарную миссию оказывало, только почему-то силой оружия, то боролись с пиратами, время от времени, совершенно случайно, захватывая чужие порты… И другие страны тем же самым занимались, за последние десять лет только Селибан ни с кем не воевал, да и то лишь потому, что они до сих пор после войны с Айпиром пятнадцать лет назад отойти не могут. Вот-вот, говорят, опять за честь против работорговцев воевать пойдут, вроде бы и флот уже готовят, и войска… Хотя стоп! Что-то я в словах Великого Лиса упустил, что-то очень важное… Кажется, понял.

— Люди? Ты хочешь сказать, что наши враги — не люди? А кто? Лисы, змеи, граги? Гномы, крэги? Айтары? Белые медведи? Волшебные прозрачницы с южного материка? Что нам передать королю, кто наше войско уничтожил тархионом?

— Никто из вышеперечисленных, — ну вот, еще интереснее. — Наши общие враги не имеют человеческого названия, но я могу показать тебе их облик. Смотри.

Смотрю. Дым из трубки, как будто под порывами невидимого ветра, начал клубиться, извиваться, местами густеть, местами редеть, пока не принял окончательную форму… Ну что я могу сказать… Ничего конкретного. Существо. Отдаленно похоже на человека, гротескного человека, маленькая головка на большом туловище, короткие ноги и длинные, почти достигающие земли руки, глаза широкие, носа нет, только две дырки ноздрей, большой жабоподобный рот, уши почти человеческие, волосяной покров отсутствует, пальцы тонкие и длинные — враг как враг. И не таких били. Раз голова есть, то ее всегда можно прострелить, разве не так? Официально пока никак нарекать существо не буду, пусть будет «оно», потом доклад будет по полной программе, пусть королевские биологи решают, каким термином это стоит назвать.

— Откуда они взялись? — продолжают опрашивать Великого Лиса.

— Они были всегда. Они такие же дети нашего солнца, как и мы с вами, только их вера всегда призывала к разрушению — они не прислали своего мага на встречу четырёх, потому что им нравились темные века. Я лишь через несколько тысяч лет после создания границы понял, что это они разрушили прошлый мир, они противопоставили разум и дух. Но тогда мы сорвали их планы, а теперь, когда их оплот на островах, которые вы называете западными, и на острове, который мы называем восточным, достаточно прочен, они рискнули сделать новую попытку. Намного более страшную — если граница рухнет, то дух и разум найдут друг на друга двумя разрушительными волнами, сметая всю жизнь с лица нашей планеты.

— Я понял… Значит, мы должны вернуться, рассказать обо всем людям, чтоб они объединились и дали отпор…

— Да. Это долг тех, кто хочет, чтоб жизнь продолжалась — тогда, в трактире, я понял, что вы — именно та снежинка, которая может вызвать лавину. Я ждал человека, который должен был отразить вторжение с моря, он тоже проклят, как и вся его армада, но встретил вас. Это была судьба, и я лишь покорен её воле. Хоть мне и больно было ждать гибель крэга, мы все перед ними в вечном долгу, но крэгу опять пришлось заплатить за счастье других народов. На этот раз не разумом, но жизнью.

— Но как нам поверят? Какие мы сможем предоставить доказательства? Ведь это все — лишь домыслы, как мы их сможем подтвердить? Мои доспехи даже не чувствуют твоё присутствие…

— Ответ в руках твоего друга…

Яблоко! Ну конечно! Сначала никто не поверит, потом проведут пару опытов, потом еще сотню опытов, потом пару тысяч опытов, соберут экспериментальные данные, померят погрешность, удивятся, но признают, что яблоко каким-то чудом действительно чувствует обман… А потом я все расскажу, и оно останется зеленым — придётся поверить. А дальше уже, извините, не моя работа, дальше политика начинается, а я всего лишь воин, всего лишь паладин.