Андрей Гребенщиков - S.W.A.L.K.E.R. Похитители артефактов

А этат придурак гаварит:

— Ты, урод. Ты зачем сюда пришел? Здесь наша деревня, здесь уродам ходить нельзя.

Я иму гаварю я ни урот миня мама уранила. А он гаварит:

— Вижу, что уронила. Что рожу повредил, тоже вижу. А третья рука у тебя тоже от удара образовалась?

Я гаварю иди нафик видили предурка ипакруче.

Тут он как закричит на миня мутант проклятый за придурка ответишь. Пака он кричал я иму ваткнул в живот палку и павирнул три раза. Мок и читыре павернуть но он стал вирищать как дефка. Пришлось ево на землю уранить ибить нагами. Патом у ниво из живата кроф патикла. Он вирищать пиристал толька на абарот замалчал нафик и ни дергацца. Но уже позна другие прибежали гаварят:

— Ты его убил!

Ну вот нифига сибе думаю схадил за ураном. Че он умер он гаварю савсем дурак. Если бы миня так били я бы фик умер. Ни даждетись гаварю. Они гаварят:

— Это мы сейчас проверим!

Давай миня правирять. А че миня правирять када я бис ихних дурацких праверак знаю. Не умер ни фига как и гаварил. Они устали миня бить гаварят:

— Давайте его к мэру отведем.

Я гаварю жалка палку сламали харошая была палка. Где я такую ище вазьму. Один гаварит:

— Гляньте, ребята, какой разговорчивый мутант. Давайте ему еще всыплем!

А толстый иму гаварит:

— Хватит! Пошли к мэру.

Он уже задалбалса миня пинать.

Пришли к мэру. Мэр гаварит:

— Что за чмо?

А када узнал шта этат придурак умир гаварит:

— Посади его в клетку. Завтра повесим.

Толстый гаварит:

— Как повесим? А виру за убитого кто платить будет?

Мэр гаварит:

— Какая на фиг вира? С этого урода? Иди, посади его.

Миня привили к клетке. У двирей сидели двое. Один гаварит:

— Куда этого-то? Его же там сожрут.

Толстый гаварит:

— Ну и хрен с ним. Все равно завтра на виселицу.

Дверь аткрыли и миня запихнули так шта я упал мордай аппол. Слышу ктота смиецца поднимаю голаву. Сидит дефка такая красивая шта я описать ни магу. Толька у миня сразу зачисалось. Я гаварю давай чели че время тирять. Миня гаварю Витя завут.

— Пошел ты!

Я гаварю ладна толька лажись и ни дергася. Ана гаварит:

— Только попробуй! Убью!

Ни хочишь гаварю тагда я тибе пра симью нашу раскажу.

Па красивый был. Ма ево фсе время ривновала. Гаварила я тибя убью сукин кот если хоть одним глазком куда посмотриш. А как ни сматреть кагда у па их восимь? Если бы уран ни кончилса я бы тоже красивим был как па. Атак миня уранили. Ты ни думай ма уминя малаток. Вырастила нас пять сыноф две дочки и ище Жгутика. Он наверное тоже сын или дочка но я иво атдельна щитаю. Патаму шта нипанятна кто он есть. Гаварить он ни хочет а праверить иво нильзя он кусаеца больна.

Патом я спрасил тибе страшна. Она гаварит:

— Отстань.

Я гаварю хочишь спаю калыбельную каторую мне ма пела кагда я плакал. Она гаварит:

— Не хочу! Заткнись ты, урод, ради бога, дай поспать!

Я не обиделса на урода патаму шта понял она ат страху так гаварит. Я запел как ма научила:

Она гаварит:

— Заткнись! Нет, это невозможно… Эй, там, за дверью! Стража!

Ис двери сказали шта если она будит кричать будет только хуже.

— Таких огребешь, ведьма, что завтра на костер нести придется. И вообще, могла бы хоть к уроду отнестись по человечески. Ему завтра помирать.

Ана гаварит:

— А мне нет?!

Ис двери гаварят:

— Тебе в любом случае, а парень под горячую руку попал. Родственничка мэра замочил случайно. Непруха. Кого другого — отделался бы вирой. Эй, парень, ты на нас зла не держи! Слышишь?

Я гаварю слышу вы харошие люди мне здесь нравицца. Ани гаварят:

— Салют, парень.

Я гаварю как тибя завут. Ана гаварит:

— Обойдешься!

Ис деври гаварят:

— Ханна ее зовут.

Утрам вывили миня на площать. Там дрова кучей и виривка на сталбе. Вакруг нарот стаит на миня смотрит. Ие то же вывили.

Мэр улыбацца и гаварит:

— Хочешь сказать последнее слово?

Я гаварю атпустите Ханну.

Ани все зашумели.

— Смотрите, мутантик-то совсем с катушек съехал! Влюбился. Парень, опомнись. Она же из дергов! Ты хоть знаешь, кто такие дерги?

Я гаварю знаю. Они маево па съели у ниво уран кончилца.

— Парень, да ты глянь! Она твоего отца сожрала.

Я на ние смотрю ана гаварит:

— Не слушай их. Мы никого не едим. Все отходы идут на вторичную переработку. Еду нам делают специальные машины… Мы, в отличие от этих, люди.