Лана Туулли: Длинные тени

Альн взмахнул мечом; левая рука вора повисла на недорезанном лоскуте кожи, но тот будто и не заметил этого. Он перескочил вправо, метнулся, дозволил насадить себя на клинок, как на вертел, и подарил своему убийце гадостную ядовитую улыбочку.

— До встречи на том свете, скотина! — сказал вор и изо всех сил ударил стилетом — на этот раз в горло Альна, чтоб наверняка покончить с упрямым воякой.

Даже мертвый, Альн де Дьюр продолжал сжимать меч обеими руками. Его остановившийся взгляд смотрел на врага с неизбывной, ледяной ненавистью.

— Ж-жив-вучий, гад, — прошептал вор-чернокнижник, буквально снимая израненного себя со смертоносного клинка.

Он огляделся — люди и гномы, усыпленные заклинанием, так и продолжали сладко посапывать, не заметив ночного сражения. Некоторые из охранников покрылись кровью — и незадачливого вора, и их капитана; но все упорно делали вид, что не произошло ничего неожиданного.

Вор засмеялся — что ж, волшебство работает! Это хорошо…

Его тело основательно испорчено, это плохо, — рассудительно заметил парень, понимая, что организм изранен и обескровлен настолько, что лишь тонкий знаток Магии Смерти способен сейчас обнаружить различия между ним и зомби обыкновенным, кладбищенским.

Что ж, пора отправляться в путь…

Парень присмотрелся к спящим телам и выбрал одно, принадлежащее немолодому солдату степенного, сухощавого вида. Вор с трудом развернул охранника лицом к луне, прошептал длинный речитатив и, превозмогая нарастающую слабость, убил его ударом стилета в сердце.

После чего рухнул, заливая покойника собственной кровью и непонятной темной субстанцией, сочащейся из раны в черепе, глазниц и рта.

Утром, когда сонное заклинание перестало действовать, охранники обнаружили смерть Альна де Дьюра. Пропажу семи тысяч золотых и присутствие совершенно постороннего трупа они тоже обнаружили, но смерть капитана впечатлила их гораздо больше.

Убитого паренька через несколько недель опознали — им оказался дурачок из деревеньки на границе между Брабансом и Кавладором; бедолага пропал несколько недель назад и, видно, окончательно спятил, раз решился обокрасть сборщиков налогов Министерства Золота.

Господин Джиобарди был настолько шокирован смертью свояка, что посчитал себя виноватым в гибели Альна и добровольно обязался помогать его вдове и сыну. Фиона так и не узнала об ужасах ночи, когда погиб ее супруг; Фриолар каким-то образом разведал подробности, но не сразу, а года три спустя.

Что поделать — мальчишка всегда был любопытен и настойчив.

То, что через неделю после похорон злополучного кавалера де Дьюра, один из бывших его подчиненных, немолодой ветеран, сухощавый, степенный, похожий на иберрца своей желтоватой кожей и выразительными черными глазами, вдруг решил выйти в отставку и уехать к дальним родственникам в Аль-Миридо, абсолютно никого не заинтересовало.

Дело житейское. Бывает. Да и кому мог быть интересен этот самый обычный человек?

Осень прощалась с Талерином затяжными дождями и северным ветром. Под колесами проезжающих экипажей хлюпали лужи, замерзшие прохожие поднимали воротники плащей и надвигали поглубже шляпы, унылые дворняги поджимали хвост и прятались в подворотнях, бездомные коты соблазняли добросердечных хозяек, обещая им любовь до гроба…

Дождливые месяцы Вуали и Лютни погрузили столицу Кавладорского королевства в состояние тихой дремоты. Охотник, появившийся на небосклоне, принес с собой снежную крупу, и теперь по ночам улицы Талерина засыпало мелким снежком. Снег таял к полудню, добавляя слякоти и грязи; горожане надеялись, что зима вот-вот начнется по-настоящему, но упрямая погода снова и снова обманывала их ожидания.

Тема прихода зимы — настоящей, со снегом и морозцем, а не какой-то мерзопакостной серо-дождливой сырости, — активно обсуждалась в «Алой розе», самой известной ресторации Университетского квартала.

Здесь ученые мэтры собирались согреться кружечкой вина из Иберры или Фносса. Усаживаясь у пылающего камина, они спешили раскритиковать теории оппонентов и поделиться собственными наблюдениями. Слыхали, у госпожи Ш., торговки птицей, все утки дружно сбросили перья? Верная примета, что начинающийся месяц Гусыни будет теплым… Нет, уважаемый коллега, вы что-то напутали! Просто упомянутая вами госпожа Ш. поссорилась с невесткой, вот бедная домашняя птица и оскоромилась, попав под горячую ручку раздраконившимся домохозяйкам! А зима будет холодной. Ей-ей, не вру! холодной, как в Буренавии — может быть, даже до Нового Года снег продержится. Алер покроется льдом, да таким толстым, что можно будет по нему пройти и не провалиться… да, точно, и лёд будет, и снег, и даже, чем демоны не шутят, метели объявятся…