Виктор Баженов - Дело «Тридевятый синдикат»

Господин шпион только рукой махнул. Он торопливо насыщался и напивался. И лишь покончив с этим, обратил свой взор на подопечных мадам Брошкиной. Акира сердцем чуял, что гейша где-то здесь. Сложив пальцы в характерную дулю, он положил её на стол и стал ждать. Никакой реакции. Акира свернул ещё одну, но и это не помогло. Только официант соизволил поинтересоваться, на что намекает господин шпион. На чаевые? Акира удовлетворил его любопытство. Обалдевший половой подкатился к мадам Брошкиной и сообщил ей о желании клиента, которое он выражает таким странным образом. Мадам усмехнулась и приказала передать клиенту, чтобы он ждал в своём номере и приготовил денег побольше, ибо его ждёт нечто необыкновенное. Японец радостно закивал головой и кинулся в свои апартаменты, где подтащил мешок поближе к кровати и стал ждать. Через несколько минут в номер постучали. Радостный писк замер на устах Акиры, как только он увидел свою гейшу. Обслужить его решила сама примадонна. Слоноподобная мадам Брошкина надвигалась на промышленного шпиона, азартно вертя дулями перед его носом.

Люцифер появился перед фрау Гретой, привычно сверкая молниями и грохоча громом. Старушка нервно вздрогнула и укоризненно погрозила дьяволу пальчиком.

— Шалун. Обязательно надо испугать девушку. — Она кокетливо поправила чепчик на голове.

— Какой век в девицах размениваешь? — полюбопытствовал дьявол.

— Второй. Я ещё молоденькая.

— Смотри, в девках не засидись. Что замуж не идёшь?

— Глухомань. Ни одной достойной кандидатуры. Был, правда, один царевич. Вкусны-ы-ы-ый! — начала делиться воспоминаниями фрау Грета.

— Врёшь ты все, — осадил ведьму дьявол. — Я ж тебя как облупленную знаю. — До сих пор не пойму, как тебе на Лысой горе метлу доверили…

— А вот это уж абсолютно не твоё дело, — обиделась старушка.

— Ладно, не дуйся. А хочешь, замуж выдам? Тут скоро один товарищ пробегать будет. Муж-чина-а-а-а! — Люцифер мечтательно закатил глаза и выразительно причмокнул. — В самом соку. Красавец. Как, охмурить сможешь?

— Это интересно. — Глазки фрау Греты заблестели. — И кой ему годик?

— Он мужчина хоть куда. В полном расцвете сил.

— Конкретней. Меня интересует, во сколько у него наступил этот самый расцвет?

— В тридцать шесть.

— И тебе не совестно? Подсовывать порядочной девушке зелёного мальчишку?

— Ну, твоё дело, — рассмеялся Люцифер, — не хочешь — не надо. А вот одно дело сделать ты просто обязана. Это приказ. — Голос дьявола стал сухим и строгим. — Товарища этого, что сюда направляется, Ильёй зовут. А ещё — папой.

— Неужто тот самый? — выпучила глаза ведьма.

— Тот, — коротко ответил дьявол. — Делай что хочешь, как хочешь, но этот гребешок ты обязана ему всучить под любым соусом. Объяснишь, мол, коли преследовать его будут, пусть кинет. Лес вырастет, от преследователей отрежет. Разбойничков своих предупреди. Пусть пуганут его как следует. Чтоб гребешочком скорее воспользовался. Да не вздумай сказать, от кого подарок!

— Слушай, а зачем это тебе? — Как и все женщины, фрау Грета была очень любопытна.

— Есть одна достойная личность, — дьявол поправил бабочку на манишке, — которая ждёт его, недостойного, там! — Указующий перст Люцифера ткнулся в землю. А гребешочком воспользуется — всё, он мой. Принять помощь от нечистого — это, знаешь ли, чревато.

— Так то ж по незнанию! — возмутилась ведьма.

— Незнание закона, — веско заявил дьявол, — не освобождает от ответственности. И не вздумай финтить! На гребешке заклятие. Не передашь папе… не завидую…

Сунув гребешок фрау Грете, нечистый испарился, полыхнув напоследок молнией. Ведьма грустно осмотрела гребешок, вздохнула и сунула его в карман передника.

— Хитёр! — поцокала языком Баба Яга, откладывая в сторону зеркальце. — Гена, налаживай сотовую. Лютый появился. Всех сюда. И ещё на суверенное известие пошли. Кто там сейчас И.О. Бывалого?

— Паромщик. Он у них самый толковый.

— Срочно на совет вместе с боевиками. Работка как раз по их профилю.

Гена побежал налаживать связь.

А Илья уже был на подходе. Или, если быть более точным, на подбеге. Вредный Кощей устроил ему забег, перед которым марафонский и рядом не стоял. Или, опять-таки, если точнее, не бежал. Седмица была на исходе, а капитан всё бежал. Следом летел клубочек Яги и назойливо верещал, помогая не сбиться с курса.

— Правее! Левее! Так держать!