Лана Туулли - Алхимические хроники

«Или ночному сторожу запереть дверь зала», — про себя добавила я, и вслух продолжила: — Все, пиши пропало. Будут использовать весь сверхъестественный потенциал, чтобы доказать свою правоту, — я выгоняю мальчишку из музейного зала и прикрываю за собой двери, — Допрыгаются эти боги… — скептически предрекаю я, качая головой, — Останется в живых только один — что в одиночку-то делать с множественной Вселенной будет?

Следующий зал, прежде чем впустить в него королевского ребенка, я тщательно обнюхиваю. Любопытный мальчишка — и не терпится ему! — спешит пролезть у меня под локтем, сунуть свой неукротимый нос и спросить, что означают все эти картинки, озаряемые магическими вспышками.

— Как тебе объяснить… Видишь ли, у вас, человеков, очень странная история.

Мальчик, естественно, не поверил. Пришлось комментировать, судорожно пытаясь припомнить речь, которую толкал какой-то алхимик на открытии экспозиции лет этак девяносто назад.

— Во-первых, не ясно, с какого момента начинать отсчет подлинно человеческому обществу. Гномы и эльфы от изложения фактов на подобные темы начинают ржать, как сивые мерины, и лезть с комментариями, типа всё было совсем не так. Во-вторых, когда этих советчиков ученые спрашивают, а как же было на самом деле, все смущаются, начинают ковырять пол сапожком, и рассказывать, что они лично и никто живой из их родственников ни в каких войнах не участвовал, ни в каких темных делишках замечен не был, и вообще, они безобиднее кроликов. К тому — это пункт «в-третьих», хронология в некоторых королевствах, не в обиду вашему семейству будь сказано, такая, что у гидры головы петлями завязываются: год Бунтующего Камыша, год Веселого Монаха, год Ирбиса, год Кругового Путешественника… А в-четвертых, но в-главных, когда люди все-таки как-то ухитряются договориться с гномами, эльфами, кентаврами и драконами, какие события считать важными, а какие — малозначительными в истории мирового сообщества, вмешиваются служители разных орденов и начинают выяснять, а не противоречат ли установленные факты концептуальными мировоззрения любимого божества. Ну, а чем заканчивается спор богов, ты только что видел в соседнем зале.

Так вот. После долгих споров и разбирательств алхимики Королевского Университета все-таки создали некоторую усредненную модель, повествующую о начале и продолжении человеческой истории.

Мы с Арденом подходим к экспозиции и глубокомысленно наблюдаем. В данном случае экспозиция представлена уменьшенной копией континента — видны зеленые насаждения на месте Чудурского леса и Буренавии, горы повыше (Шан-Тяй и Шумерет), горы пониже; тонкие ниточки дорог, узкие голубые пунктиры ручейков, проплешины полей, миниатюрные — в пять-шесть дюймов, крепости, игрушечные города…

— Назови какую-нибудь дату, — прошу я принца. — И страну, которая тебя интересует.

— Год Пикирующего Дракона! Королевство Кавладор!

Я подхожу к бронзовому диску с вплавленными в поверхность мерцающими кристаллами, пытаюсь на запах определить, какая блестящая штучка к чему относится. Потом, махнув лапой, — а-а, мы, оборотни, живучие, можно рискнуть! — наугад нажимаю пять кристаллов.

Над игрушечной копией континента разносится многоголосый вой, все земли, сколько их есть в модели, мгновенно погружаются во мрак.

— Солнечное затмение! — догадывается мальчишка. — Ух ты!!! А я не верил, что такой алхимический факт бывает…

— А может, какой-нибудь давно обещанный Темный Властелин объявился, — пожимаю я плечами. — Тоже давно дискутируемый магический факт…

Откуда-то из середины земель (может быть, из предполагаемого Кавладора), взлетает вспышка молнии, которая ненадолго освещает окрестности. Мы с принцем успеваем заметить выстроившиеся в боевом порядке армии с поникшими знаменами, потом мрак возвращается — но уже периодически расцвечиваемый вспышками магических заклинаний и огненными точками пушечных выстрелов. Я усиленно пытаюсь догадаться, что бы это значило. А тем временем вдруг образуется огненный смерч над юго-восточным краем модели — там, где должны возвышаться горы Южного и Восточного Шумерета, еще несколько секунд — и мы с мальчишкой (он — проглотив язык от удивления, я чисто случайно поймав пролетающую наглую муху зубами) имеем счастье лицезреть великолепное извержение вулкана.

Его уменьшенной магической копии, разумеется.

Пронаблюдав за вооруженным столкновением, природным катаклизмом и окончательным концом света, мальчик запрашивает у меня — меня! — компетентный исторический комментарий.