Кристин Каст - Любимая

Старк перехватил мою руку.

– Успокойся. С ними все в порядке.

Только когда он взял мои ладони в свои, я заметила, что у меня дрожат руки.

– Ты не можешь знать наверняка! – выпалила я, борясь с нарастающей паникой. – Я позвоню им всем прямо сейчас!

Старк шумно выдохнул, отвел глаза, потом нехотя сказал:

– Никому ты не позвонишь: не сможешь – они сейчас в воздухе.

– Что? – спросила я, пошатнувшись. – Что ты сказал? Что происходит?!

– Зет, какое сегодня число?

Я сосредоточенно нахмурила брови.

– Не знаю… Хм, постой. Кажется, двадцать третье, да? Двадцать третье декабря!

– Точно, двадцать третье. А завтра какое?

– Двадцать четвертое, – тупо ответила я и вдруг все поняла. – Ой, мамочки! Значит, они тайком от меня едут на мой день рождения?

– Ну да, они хотели сделать тебе сюрприз. И мы держали это в тайне несколько месяцев! – Старк покачал головой. – Ну все, теперь Афродита меня убьет.

– Нет, правда? Они летят сюда, на мой день рождения?! – Даже жутковатый визит Калоны и его зловещее послание были бессильны омрачить радость, всколыхнувшуюся меня. – Все?

– Все до единого.

Я запрыгала от счастья и рассмеялась.

– Правда?

– Правда. Неужели ты могла допустить мысль, что твой круг пропустит твое восемнадцатилетие?

Я пожала плечами.

– Честно говоря, я уже привыкла к тому, что мои дни рождения всегда заканчиваются крупными неприятностями и испорченным праздником, поэтому и от этого не ждала ничего хорошего.

– Не говори так, – сказал Старк, помрачнев. – Я страшно переживал из-за того, что твои дни рождения каждый раз оборачивались какой-нибудь бедой, поэтому постарался, чтобы на этот раз все было по-другому.

– Старк, не стоит принимать все так близко к сердцу! В действительности и раньше было не так уж плохо. Бабушка всегда дарила мне что-то хорошее, а братишка Кевин непременно тайком вручал какую-нибудь дурацкую поделку или ерунду из магазинчика «Все по доллару», потому что мой мерзкий злотчим настаивал на том, чтобы мне преподносили только подарки с рождественской тематикой, ведь в конце декабря надлежит праздновать только один день рождения – Рождество младенца Христа.

– Ну да, конечно, – с негодованием прошипел Старк.

– Я так счастлива, что мои друзья приготовили мне такой чудесный сюрприз! Причем как нельзя вовремя! Значит, я смогу отдать этот дурацкий журнал Неферет Дэмьену, правда? Он обожает читать, я уже слышу, как он разглагольствует перед нами, убеждая не только внимательно изучить этот дневник, но и включить его в список рекомендованного чтения во всех Обителях Ночи в качестве яркого примера поучительной истории или чего-то в этом роде.

– А что, по-моему, неплохая идея. Кстати, где этот журнал?

– Тебе это не понравится.

– Это ? Поверь, Зои, когда дело касается Неферет, мне не нравится все ! – сухо бросил Старк.

– Неферет спрятала свой дневник под полом в своей спальне, то есть прямо под нашей кроватью, – ответила я.

Старк стиснул зубы так, что под скулами выступили желваки.

– Ты права: это мне совсем не понравилось.

Я вздохнула и уставилась на нашу гигантскую кровать с четырьмя столбиками и балдахином. Мы со Старком сами придумали дизайн своей постели: высокие столбики покрыты искусной резьбой, придающей им сходство с деревьями, а ветви сплетаются над нами как полог.

– Как думаешь, она все такая же тяжелая, какой и была? – пробормотала я. – Ладно, как говорит Стиви Рэй, от слов – к делу.

– По-моему, она стала еще тяжелее, – пропыхтела я, вытирая пот со лба и нетерпеливо заглядывая через плечо Старка. Он стоял на коленях и с помощью карманного перочинного ножа приподнимал тяжелую половицу, которая при простукивании пола издавала зловещий гулкий звук.

– Брось, Зет! Откуда тебе знать, насколько тяжелой была эта кровать, если я заносил ее в спальню вместе с Сыновьями Эреба, чтобы сделать тебе сюрприз? Так что если кто и знает, насколько она тяжела, то это я.

– Ладно, ладно, уговорил. Ой, мамочки! Вот же он! – Я громко вскрикнула, увидев, как Старк вытаскивает из тайника под половицей небольшой предмет, завернутый в кусок старого полотна.

Я протянула руки, и Старк передал мне сверток с такой осторожностью, будто это был не дневник, а неразорвавшаяся бомба. Я бережно развернула ткань и вытащила потрепанную тетрадь в коричневом кожаном переплете. Это была тонкая прямоугольная книжица с простой выцветшей обложкой, лишенной всяких украшательств. Только в самом центре на удивление разборчивым курсивом были выведены слова «Журнал Эмили Уэйлер» , перечеркнутые зловещим крестом. Чуть ниже тем же ровным почерком, но гораздо резче и ярче, была сделана новая надпись: «Проклятие Неферет» .