Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть - Сумерки. Переосмысление (сборник)

Мне понадобилось всего полсекунды, чтобы все осмыслить.

– Нет, Бонни, не беспокойся, – быстро произнес я. – Да, для меня все это в новинку, вот они и не хотят, чтобы я… оплошал, понимаешь? Но я в порядке.

Эдит медленно разжала пальцы. Карин смотрела на меня, и на ее лице застыло… благоговение.

Бонни по-прежнему щурилась, но я видел, что и она растеряна. Наверное, она не ожидала, что мое поведение окажется таким знакомым ей. Я решил воспользоваться неожиданно подвернувшимся случаем, сделал еще вдох и, хотя жжение усилилось, понял, что все еще держусь.

– Похоже, больше нам не представится шанса поговорить, – продолжил я. – Очень жаль. Да, я еще многого не знаю и не понимаю всех правил. Но раз уж ты здесь, нельзя ли попросить тебя об одолжении?

Ее лицо вновь стало настороженным.

– Каком?

– Мой отец… – Мое дыхание как-то странно сбилось, прошла секунда, прежде чем я смог продолжить. Эдит приложила ладонь к моей спине, но на этот раз успокаивающим жестом. – Пожалуйста, просто… позаботься о нем, ладно? Не оставляй его надолго одного. Я не хотел такой участи для него… и для мамы. Для меня это тяжелее всего. Мне-то что, я в порядке. И я сделал бы все возможное, лишь бы им стало легче, но не могу. Ты не присмотришь за ним ради меня?

На минуту лицо Бонни стало непроницаемым. Я не мог догадаться, как она восприняла мою просьбу, и жалел, что не умею читать мысли, как Эдит.

– Я сделала бы это в любом случае, – наконец ответила Бонни.

– Знаю. Но не попросить я не мог. И… если ему что-то понадобится, ты не могла бы дать мне знать? Так, чтобы он не догадался, откуда помощь?

Она медленно кивнула.

– Похоже, в тебе все-таки осталось что-то от прежнего Бо.

Я вздохнул. Вряд ли она поверит, если я попытаюсь объяснить, что во мне осталось все то же, что было раньше, просто прибавилось много нового.

– Больше ни о чем не попросишь?

Я замер на долю секунды, удивленный вопросом. И понял, что Эдит и Карин тоже изумились. Но у меня и вправду была еще одна просьба.

– Вот если бы… – начал я. – Ты не могла бы рассказать об этом Джулс? – Я посмотрел на гигантских волков по обе стороны от Бонни. – Или это навсегда останется тайной?

Я так и не понял выражение, которое мелькнуло у нее на лице.

– Джулс скоро узнает.

– А-а. Ясно. А если ей можно узнать обо мне, ты не передашь ей, что я счастлив? Быть вампиром не так уж плохо.

Бонни вздрогнула.

– Я передам ей твои слова.

– Спасибо, Бонни.

Она кивнула, потом посмотрела на рослую девушку, которая держала ее на руках, и указала головой в сторону машины.

Перед тем, как они повернули к машине, я успел заметить слезинку, выкатившуюся из глаза Бонни. Ее волки попятились от нас.

Если повезет, когда-нибудь я снова увижусь с Бонни. И смогу встречаться с Джулс, когда ей разрешат узнать тайну. Или, по крайней мере, мы с ней хотя бы разок сможем поговорить. Может, со временем волки поймут, что Каллены тоже герои.

Машина Бонни двинулась прочь. Волки растворились среди деревьев. Я ждал, когда Эдит перестанет прислушиваться к их удаляющимся шагам.

– Рассказывай все, – потребовал я.

Она улыбнулась.

– Расскажу, когда придем домой – чтобы не пришлось повторять еще раз. Слишком уж долгая история. – Она покачала головой так, словно еще не оправилась от изумления.

Мы побежали. Не так быстро, как прежде.

– Ну и ну. Настоящие волки-оборотни. Этот мир еще удивительнее, чем я думал, – не выдержал я.

– Верно, – согласилась Эдит.

– Вот именно, а ведь считается, что их не существует. Прямо потрясение.

– Не самое сильное из тех, что я испытала сегодня.

Я повернулся к ней, потом посмотрел на Карин. Карин улыбалась так, словно поняла шутку.

– Я вот о чем: да, я знала, что ты особенный, Бо, но в тебе чувствовалось что-то еще. Джессамин ни за что не поверит.

– Да? Но… – я уставился на нее. – Ты же с самого начала говорила, что я справлюсь.

Она показала ямочки на щеках.

– Ну, я просто была уверена, что ветер не переменится.

Карин рассмеялась и переглянулась с Эдит. Потом прибавила скорость, а Эдит, наоборот, побежала медленнее. Через секунду мы остались вдвоем и остановились.

Она приложила ладони к моим щекам.

– День был долгим. И трудным. Но я хочу, чтобы ты знал: ты удивительный, и я тебя люблю.

Я крепко прижал ее к себе.

– Я выдержу все, пока рядом ты.

Она обвила обеими руками мою шею.

– Тогда я останусь с тобой.

– Навечно, – уточнил я.

– Навечно, – согласилась она.