Клайв Баркер: Книги крови III—IV: Исповедь савана

А девочка, стоявшая перед ней, была стройной и свежей, с запястьями тоненькими и хрупкими, будто стеклянными.

— Как тебя зовут? — спросила Берди.

— Линди Ли.

— Не волнуйся, Линди, сейчас все уладится.

Рики решил, что ошибся. «Ведь это не может быть мужской туалет», — сказал он себе.

Он стоял на главной улице небольшого городка — точно такого, какой он видел в сотнях вестернов. Начинался ураган, и пыльная буря заставила сощурить глаза. Все вокруг заволокло песком и пылью. Сквозь вихри и пелену в охристо-сером воздухе можно было разглядеть склад, контору шерифа и салун. Они стояли там, где по логике вещей предполагались туалетные кабинки. Вырванная с корнем сухая трава носилась в горячем воздухе. Земля под ногами явно была сухой почвой прерий; по крайней мере, менее всего это походило на кафель. Ни следа чего-либо, хоть отдаленно напоминающего сортир кинотеатра.

Рики взглянул направо — на дальние дома улицы, едва различимые в желтой дымке. Конечно, все это не может быть реальностью: перспектива, старые домишки, песок под ногами и в воздухе. Все это бред. Возможно, если Рики сконцентрируется и сосредоточится на том, чтобы вернуться в реальность, мираж исчезнет. Или же он сумеет разобраться в его природе: какие-то сложные световые эффекты или черт знает что еще. Рики тщательно сосредоточился, но успеха не достиг. Иллюзия не желала раскрывать свою истинную сущность и сохраняла все признаки реальности.

Ветер усилился. Хлопнула дверь склада, со скрипом отворилась и вновь захлопнулась. Донесся еле уловимый запах навоза. Эффект был великолепен, проклятое наваждение действовало на каждый орган чувств. Рики восхитился создателем этой игрушки, кем бы тот ни был. Однако пора возвращаться в реальный мир.

Он повернулся к выходу — и обомлел: дверь туалета пропала за песчаной завесой. Исчезла полностью, будто и вовсе не существовала! Внезапно Рики почувствовал себя очень неуютно.

Дверь склада продолжала хлопать под порывами ветра. Голоса, едва слышные сквозь завывания бури, перекликались вдалеке. Где салун, где контора шерифа? Все исчезло во мгле. Рики охватило забытое ощущение из раннего детства: панический страх, когда ребенок теряет руку взрослого. Но сейчас в роли взрослого выступал здравый рассудок.

Где-то слева прозвучал выстрел, слегка приглушенный завыванием бури. Рики явственно услышал, как что-то просвистело рядом с ухом, а затем почувствовал резкую боль. Он поднес руку, чтобы потрогать мочку уха; пальцы коснулись чего-то влажного и теплого. Рики потрясенно смотрел на пальцы и не верил, что это кровь, настоящая кровь. Кусок уха был оторван, мочка сильно кровоточила Либо кто-то всерьез хотел размозжить ему череп и промахнулся, либо эта идиотская шутка зашла слишком далеко.

— Эй, люди! — крикнул Рики в никуда, во вздымающийся песок, пытаясь определись местоположение противника.

Ответа не последовало. Вокруг бушевала буря, взвивались порывы горячего ветра и высушенный под палящим солнцем сорняк. Стрелявший мог находиться в двух шагах и, притаившись, ждать неосторожного движения жертвы, чтобы выстрелить вновь.

— Мне это не нравится, — неуверенно, но громко произнес Рики, смутно надеясь, что реальный мир услышит его и придет на помощь.

Никакой реакции. Он порылся в карманах в поисках пары таблеток или чего-нибудь, что помогло бы исправить ситуацию или поднять настроение. Но не нашлось даже завалящего валиума. Рики почувствовал себя голым. Он словно заблудился посередине кошмара Зейна Грея.

Прогремел второй выстрел На этот раз Рики не слышал свиста и решил, что в него попали. Но отсутствие боли и крови опровергало эту мысль.

Затем хлопнула дверь салуна и совсем рядом послышался человеческий стон. В кружащемся мареве на секунду образовался просвет. Рики показалось (ручаться он не мог), что из дверей, спотыкаясь, вывалился юноша, а позади него осталась нарисованная комната со столами, зеркалами и потягивающими виски посетителями. Прежде чем удалось разглядеть подробности, просвет исчез, все опять заволокло песком, и вдруг… Юноша оказался совсем рядом Уже мертвый, с посиневшими губами, он медленно падал прямо на руки Рики. Одет он был не как персонаж вестерна: под жакетом в стиле пятидесятых виднелась футболка с улыбающимся Микки-Маусом.

Из левого глаза Микки текла кровь. Пуля безошибочно нашла сердце жертвы.

Парень приоткрыл глаза и спросил слабеющим голосом:

— Что, черт побери, происходит?