Бентли Литтл - Дом (др. перевод)

– Значит… значит, Бог на самом деле умер? – недоуменно заморгал Марк.

– Не совсем.

– Что ты хочешь сказать, «не совсем»?

– Биллингс и девочка лишь являлись представителями других, высших сил. Пешками. Можно называть их добром и злом, однако добро и зло – это еще не все. Есть кое-что помимо всего этого.

– И что?

– Я не могу тебе сказать.

– И я все равно бы ничего не понял,

– И ты бы все равно ничего не понял, – улыбнувшись, кивнула Кристина.

– А ты понимаешь?

– Не до конца. Пока что не понимаю.

– Но теперь все кончено?

– Еще ничего не кончено.

– Мертвой ты стала еще более несносной, чем была при жизни, ты это знаешь?

Кристина рассмеялась, и Марк рассмеялся вместе с ней. Он позволил себе рассмеяться впервые за долгое-предолгое время, и ему стало хорошо, по-настоящему хорошо.

Успокоившись наконец, Марк обнаружил, что трупа девочки больше нет. Он исчез. Марк повернулся к сестре.

– Куда она пропала?

– Она по-прежнему здесь.

– Я ее не вижу.

– Представь ее жертвой. Жертвой, принесенной Дому.

– Дом требует жертв?

– Нет, – улыбнулась Кристина.

– Я ничего не понимаю…

– А тебе и не нужно ничего понимать.

– Так что же будет дальше?

– Все зависит от тебя.

– Ну а остальные?

– Ты их сейчас увидишь.

– И что дальше?

– Все зависит от тебя. – Кристина поцеловала его в щеку, и он ощутил прилив радости. – Если хочешь, теперь ты можешь уходить. Двери открыты.

– Кристина! – воскликнул Марк, протягивая к сестре руки.

Но она уже исчезла.

На этот раз землетрясения не было – только кратковременное беззвучное помутнение стен, пола и потолка соединяющихся Домов.

Сторми стоял в этом незнакомом помещении…

Бойня.

…глядя на надвигающуюся Дониэллу, и та внезапно застыла на месте, широко раскрыв глаза. Затем, словно подкошенная, рухнула на пол, вздрогнула и застыла неподвижно. Сторми обернулся, но и другая Дониэлла также лежала на полу. Постояв какое-то время на месте, он приблизился к девочке, чтобы убедиться, что она мертва.

Она действительно была мертва.

Обе девочки были мертвы.

Сторми пощупал пульс, ища какие-либо признаки жизни в неподвижных телах, и испытал облегчение, ничего не обнаружив. Он по-прежнему находился в одной из черных комнат, по-прежнему видел перед собой тело девочки, однако когда произошла перемена, когда Дома вновь соединились вместе, он оказался в гостиной, а тела девочки пропали.

И снова Дом показался Сторми другим. Он не мог сказать, как и почему, но атмосфера страха, неотступно присутствовавшая на заднем плане подобно белому шуму с тех самых пор, как он переступил порог Дома, исчезла, сменившись на удивление умиротворенным спокойствием.

Окна гостиной запотели, однако за ними было светло, и за матовой пеленой покрытого конденсатом стекла двигались какие-то тени.

Сторми почувствовал, что до реального мира снова рукой подать.

Из обеденного зала в гостиную вошла Лори, а следом за нею – Марк. Из прихожей появился Нортон.

Какое-то время все четверо стояли и молча смотрели друг на друга.

Первым заговорил Марк.

– Дэниела нет в живых, – сказал он. – Девочка его убила. Точнее, убила чужими руками.

Он рассказал, что произошло, как он встретил девочку в спальне своей сестры, как убил ее с помощью Дэниела.

Остальные молча выслушали его рассказ, не перебивая, и даже когда Марк закончил, ни у кого не оказалось никаких вопросов.

– Кажется, теперь мой черед, – устало вздохнул Сторми.

Все по очереди рассказали о том, что произошло с ними, когда они остались наедине с девочкой. Как и прежде, хотя детали отличались, рассказы оказались на удивление похожими. И, как и прежде, самым жутким был рассказ Нортона.

Сторми был потрясен откровениями старика. Он поймал себя на том, что бывший школьный учитель вызывает у него отвращение, неприязнь – и в то же время страх. Сторми был удивлен тем, что Нортон остался в живых, и поначалу рад этому, однако после того как старик рассказал о событиях, выпавших на его долю, он вспомнил прозрачное окровавленное тело, которое видел в черном помещении, и сообразил, что там произошло.

Сторми понял, что Нортон ему противен, и сколько ни извинялся и оправдывался смущенный старик, Сторми почувствовал под внешним раскаянием нечто жесткое и мрачное, и ему стало неприятно находиться с Нортоном в одной комнате.

Он пододвинулся ближе к Лори.