Энн Райс - Дар волка. Дилогия (ЛП)

Он снова ничего не сказал. Он не знал толком, что делать, что говорить, лишь твердо знал, что ни в коем случае не признается ей. Ни о каких признаниях, прямых или косвенных, не могло быть и речи, ни сейчас, ни впредь, и все же мысль о том, что ее придется обмануть, была ему глубоко отвратительна.

— Сюзи тоже это знает, — продолжала пастор Джордж. — Но ей приезжать сюда и донимать вас вопросами было вовсе незачем. Она знает, и хватит с нее. Вы ее герой. И ее тайный друг. Она может сказать все это вашему брату Джиму, потому он священник и никогда не разгласит тайну ее исповеди. Поэтому ей и не требуется говорить о вас с кем-нибудь другим. Мне — тоже. Обсуждать вас с кем-то не требуется ни ей, ни мне. Но я должна была приехать сюда. Приехать и сказать. Не знаю почему, не знаю зачем, должна была. Может быть, потому, что я пастор, верующая, человек, для которого мистика, скажем, очень, очень реальна. — Все это говорила очень ровным, практически не окрашенным эмоциями голосом.

Ройбен все так же, не говоря ни слова, выдерживал ее испытующий взгляд.

— Полиция ведь ошибалась, верно? — спросила она. — Искали по всему побережью какого-нибудь йети или саскуоча, когда на самом деле Человек-волк превращается в это существо, а потом превращается обратно. Человек-волк — оборотень. Не представляю, как он это делает. Но у полиции нет никаких зацепок.

Кровь в щеках Ройбена пульсировала так, что их жгло словно огнем. Он опустил глаза. Потянулся было за кофе, но пальцы у него так тряслись, что он испугался, что не удержит чашку, и просто опустил руку на подлокотник дивана. Потом медленно снова перевел взгляд на собеседницу.

— Мне всего лишь нужно было узнать, что я не ошиблась. Узнать, что это, с моей стороны, не пустые домыслы, что Человек-волк — это вы. Поверьте, у меня нет никаких дурных замыслов. И судить кого-то или что-то вроде вас я не имею права. Я знаю, что вы спасли Сюзи. Если бы не вы, сейчас ее уже не было бы на свете. А когда вы понадобились Сюзи, то вы с готовностью приняли ее здесь, в этом доме, и познакомили ее с человеком, который помог исцелить ее душу. Я не замышляю против вас ничего дурного.

В голове Ройбена скакали уже не мысли, а образы, обрывочные и перепутанные образы Йоля, Лесных джентри, ужасающего сожжения двух морфенкиндеров, жалкого человечка, похитившего Сюзи, и его окровавленное изуродованное тело в своих лапах. Потом рассудок совсем сдался. Ройбен снова поднял взгляд и опять уставился в лицо пастора Джордж. В голове словно стучали молотки, но он упорно вглядывался в ее глаза.

А она просто смотрела на нее; на ее широком приятном лице не было ничего, кроме безмятежного спокойствия.

Она взяла чашку, отхлебнула и сказала чуть слышно:

— Отличный кофе. — Потом поставила чашку и уставилась в огонь.

— Я всего лишь оказался лучшим из впечатлений, которые Сюзи успела получить от мира, — сказал Ройбен; несмотря на все усилия, его голос слегка дрожал.

— Да, это так, — согласилась Джордж. — Я хочу одного — чтобы все получали от мира только хорошее. Мне тяжело даже желать кому-нибудь зла. — Похоже было, что она тщательно подбирала слова и произносила их очень медленно и внятно. — И скажу вам вот что: самое важное в разговоре с Богом — это устремление к любви, к любви во имя Его.

— Полагаю, что вы правы, — ответил Ройбен.

— По крайней мере, ваш брат Джим говорит то же самое.

Она снова повернулась к нему и улыбнулась.

— И вам, мистер Голдинг, я желаю всего самого лучшего. — Она поднялась. — Большое спасибо за то, что вы согласились принять меня.

Ройбен тоже встал, и они медленно направились к двери.

— Пожалуйста, поймите меня правильно: я должна была узнать, — сказала она. — У меня сложилось впечатление, что от этого всерьез зависело мое душевное здоровье.

— Понимаю.

Когда они вышли на террасу, Ройбен обнял ее за плечи. Ветер разыгрался не на шутку, и капли дождя били по его лицу и рукам как стальная дробь.

Он открыл перед гостьей дверцу ее машины.

— Будьте осторожны в пути, пастор Джордж, — сказал он. В собственном голосе он улавливал легкую дрожь, но надеялся, что она этого не заметит. — И, пожалуйста, поддерживайте связь со мною. Пишите, когда будет возможность. И сообщайте, как идут дела у Сюзи.

— Обязательно, мистер Голдинг. — На сей раз она улыбалась искренне и непринужденно. — Я всегда буду поминать вас в своих молитвах.

Он долго стоял, провожая взглядом автомобиль, катившийся с холма к воротам.