Роберт Стайн - Нашествие тыквоголовых

— Ой, простите. — Я все еще переживала из-за Шейна и Шейны. Я протянула женщине раскрытый мешок. Кот щурил на меня свои потрясающие голубые глаза.

— Ты, должно быть, принцесса? — спросила женщина у Табби.

— Нет. Балерина, — ответила та.

— А ты у нас кто, уголек? — спросила женщина Уолкера.

— Типа того, — буркнул тот. Он даже не пытался изображать Темную-и-Ненастную-Ночь.

— Веселитесь! — сказала женщина и закрыла дверь.

Мы соскочили с ее крыльца и побежали по скованной морозцем траве в следующий двор. Оглянувшись на дом, я увидела, что кот смотрит нам вслед.

Во втором доме свет не горел. Так что мы направились через лужайку к третьему. На его крыльце уже стояла кучка детей, распевая:

— Сладость или пакость! Сладость или пакость!

— Ну и где они? — шепнула я Уолкеру.

Он пожал плечами.

— Если они не придут… — начала я. Но увидела, что Табби смотрит на меня. Так что я не стала договаривать.

Мы подождали, когда те ребята уйдут, после чего сами поднялись на крыльцо. Два малыша — на вид лет трех-четырех — подошли к нам с пакетиками воздушной кукурузы в руках.

Их немало позабавил пчелиный костюм Ли. Они попросили разрешения подергать за антенны. Маленький мальчик поинтересовался, где его жало.

— Оставил в ком-то торчать, — ответил Ли.

Они долго изучали черный-пречерный прикид Уолкера. Думаю, он их немножко пугал.

— Ты типа монстр? — робко спросила у него маленькая девочка.

— Нет. Я уголек, — ответил Уолкер.

Она торжественно кивнула.

Мы поспешили дальше и обошли три дома в конце квартала. Я заметила двух малышей, с которыми мне раньше приходилось сидеть. Они были в одинаковых костюмах роботов. Я ненадолго отстала — поболтать с ними.

Потом пришлось побегать, чтобы догнать остальных. Они пересекли улицу и приступили к обходу домов на другой стороне.

Мощный порыв ветра взметнул мою накидку. Я поежилась и бросила еще один нервный взгляд на часы.

Где они? Где Шейн и Шейна?

Весь план на них держится…

— Вау! Нормально так поживились! — воскликнул Ли. Он держал мешок открытым и на ходу изучал содержимое.

— Неужели тебе дали «Кит Кет»? — возмутилась Табби. — Что угодно бы отдала за «Кит Кет».

— А какой-то хмырь всучил яблоки! — сказал Ли, скорчив брезгливую гримасу. Он полез в мешок и вытащил одно. Потом изо всех сил размахнулся и запулил его через двор.

Яблоко звонко стукнулось о ствол дерева и отлетело на дорожку.

— Вот зачем люди выносят яблоки? — ворчал Ли. — Неужели не понимают, что мы сладостей хотим?

— Некоторые люди — просто нищеброды, — ответила Табби. Она достала свое яблоко и бросила на траву, после чего поддала носочком балетной туфельки.

Они заслужили свою участь, думала я. Оба — редкостные придурки.

Но где же Шейн и Шейна?

Мы собирали сладости всю дорогу до конца квартала. Было уже довольно поздно, и большинство малышей разошлись по домам.

Светофор на углу был сломан. Мы вошли в глубокую тень.

Одна из антенн Ли все время норовила отвалиться. Он в который раз принялся ее поправлять.

Когда мы подошли к углу, высокое раскидистое дерево закрыло от нас луну, и стало еще темнее.

— Ой! — вскрикнула я, когда из-за дерева перед нами выскочили две фигуры.

Я решила, что вернулись Тодд и Джо.

Но быстро сообразила, что это не они.

Две фигуры в серой мгле повернулись к нам спиной, преграждая путь. На них были темные одеяния, свободно спадавшие до земли. А их головы…

Их головы…

Их головы скрывали тыквы!

Большие, круглые тыквы, аккуратно сидящие на плечах.

— Оба-на! — испуганно вскрикнул Уолкер. Он попятился и врезался в меня.

Табби и Ли от изумления разинули рты.

Но самое большое потрясение ждало нас впереди.

Когда они медленно повернулись к нам лицом, мы увидели их лица — а-ля джек-фонарь.

Жуткие зубастые ухмылки, глубоко вырезанные в тыквах.

Горящие треугольные глаза.

Горящие настоящим огнем!

Языки оранжево-желтого яркого пламени плясали прямо в их головах!

И когда тыквоголовые улыбнулись нам своими огненными, зубчатыми улыбками, мы с Уолкером разинули рты и завопили от ужаса.

Эхо нашего крика прокатилось по всему кварталу.

В глазах у тыквоголовых сверкнул огонь.

Я повернулась к Табби и Ли. Свет джеков-фонарей отбрасывал на их лица яркие блики. Они спокойно стояли, глядя на ухмыляющиеся тыквенные головы.

Табби повернулась ко мне.

— Вот вы, значит, какую штуку придумали? Напугать нас пытаетесь?