Р. Стайн - Возвращение мумии

— Куда ты собрался? — спросила Нила моего дядю.

— В палатку коммуникаций, — ответил тот. — Надо кое-куда позвонить. — Он повернулся и поспешил к палаткам.

Нила издала растерянный смешок:

— Даже спокойной ночи не пожелал…

— А папа всегда такой, — пояснила Сари, — когда ему что-нибудь стукнет в голову.

— Что ж, пойду-ка и я, — сказала Нила, вставая и отряхивая с джинсов песок. — Пора вплотную заняться статьей.

Она пожелала нам доброй ночи и поспешила прочь, шлепая сандалиями по песку.

Мы с Сари остались вдвоем, сидели и смотрели в потрескивающее пламя. Высоко в небе парил месяц. Его бледный свет озарял вершину пирамиды.

— Нила права, — сказал я Сари. — Все и впрямь как в кино.

Сари не ответила. Она не мигая смотрела в костер, напряженно о чем-то думая. Что-то снова громко щелкнуло в огне. Звук, казалось, вырвал Сари из ее оцепенения.

— Как думаешь, Нила влюблена в папу? — спросила она, глядя мне прямо в глаза.

— Ну да, по-моему, — ответил я. — Она всегда улыбается ему вот так. — Я изобразил улыбку Нилы. — И всячески его поддразнивает.

Сари подумала над моим ответом.

— А папа, думаешь, ее тоже любит?

Я ухмыльнулся:

— А то как же. — Я встал. Мне не терпелось вернуться в палатку. Я хотел напугать Сари.

В лагерь мы возвращались молча. Я догадывался, что Сари все еще думает об отношениях Нилы и своего отца.

Ночной воздух был прохладен, но в палатке оказалось тепло. Через полог пробивался лунный свет. Сари вытащила из-под койки чемодан, опустилась на колени и принялась рыться в вещах.

— Сари, — прошептал я, — спорим я произнесу заклинание пять раз?

— Что? — обернулась она.

— Я собираюсь произнести заклинание пять раз, — повторил я. — Ну, ты поняла. Посмотрим, что будет.

Я ожидал, что она начнет упрашивать меня не делать этого. Я ожидал, что она испугается и станет умолять: «Пожалуйста, Гейб, не делай этого! Не надо! Это слишком опасно!»

Вместо этого Сари вновь повернулась к чемодану.

— А что? Попытка не пытка, — сказала она.

— Уверена? — спросил я.

— Угу. Почему бы и нет? — ответила она, доставая пару обрезанных джинсов.

Я посмотрел на нее. Не промелькнул ли в ее глазах испуг? Может, она только притворяется, что ей все равно?

Да. Я решил, что Сари слегка боится. И изо всех сил старается это скрыть.

Я сделал несколько шагов вперед и произнес древние слова таким же низким голосом, каким произносил их дядя Бен:

— Теки Хару Теки Хара Теки Хари!

Сари бросила джинсы и повернулась ко мне.

Я повторил заклинание во второй раз:

— Теки Хару Теки Хара Теки Хари!

И в третий раз.

И в четвертый.

Я колебался. Я чувствовал холодный ветерок у себя на загривке.

Нужно ли прочесть заклинание снова? Нужно ли произнести его в пятый раз?

Я смотрел на Сари сверху вниз.

Она закрыла чемодан и склонилась над ним, глядя на меня. Я видел, что ей страшно. Она покусывала нижнюю губу.

Нужно ли произнести заклинание в пятый раз?

Я снова ощутил холодок на шее.

«Это же обычное суеверие, — убеждал я себя. — Которому уже четыре тысячи лет».

Не может ведь заплесневелое, высушенное тело царевича вернуться к жизни только из-за того, что я произнесу шесть слов какой-то тарабарщины!

Ни в коем случае.

Внезапно мне вспомнились старые фильмы о египетских мумиях, которые я брал в прокате. Во всех таких фильмах ученые никогда не слушали предупреждений о древних проклятьях, ожидающих любого, кто нарушит покой гробницы. После чего мумии всегда оживали для мести. Они бродили повсюду, хватали ученых за глотки и душили до смерти.

Глупые фильмы. Но я их обожал.

Теперь, глядя на Сари, я видел, что она и впрямь испугана.

Я глубоко вздохнул. Внезапно я понял, что мне тоже страшно.

Но отступать было поздно. Я должен закончить начатое. Не время праздновать труса.

— Теки Хару Теки Хара Теки Хари! — выкрикнул я. В пятый раз.

Я замер… и ждал. Сам не знаю, чего. Может быть, вспышки молнии.

Сари поднялась на ноги. Она теребила прядку темных волос.

— Признавайся. Тебе страшно, — сказал я, не в силах сдержать усмешки.

— Вот еще! — уперлась она. — Валяй, Гейб. Прочитай еще раз. Хоть сто раз прочти! Ты меня не напугаешь! Черта с два!

Но мы оба ахнули, увидев темную тень, скользящую по стене палатки.

А потом мое сердце оборвалось, когда хриплый голос прошептал:

— Ты здесь?

На дрожащих ногах я отступил назад, к Сари.

Я видел, как ее глаза вылезли из орбит от изумления — и страха.