Джозеф Д’Лейси - DARKER - Рассказы (2011-2015)

— Она еще и немного актриса. Она хотела выйти на сцену, но ей сказали, что она безумна. Ей завидовали, вот в чем дело. Она — лучшая актриса в мире. Ее актерская игра способна обмануть самого дьявола — они признали это уже в Бродмуре. Но она использует свои актерские способности, только чтобы удовлетворить свою жажду убийства. Вот на днях она купила этот нож.

Он достал из кармана жилета длинный, сверкающий, устрашающего вида нож.

— Он острый. Потрогайте острие — и лезвие.

Он направил его на меня, но я не пытался прикоснуться к нему. Возможно, даже если бы я попробовал, мне бы это не удалось.

— Не будете? Что ж, возможно вы и правы. Не слишком весело убивать людей ножом. Нож прекрасно подходит для того, чтобы потом их резать, но сами убийства она любит совершать при помощи своих рук и ногтей. Я не удивлюсь, если в один прекрасный день она решит убить вас. Возможно, сегодня вечером. Она давно никого не убивала, и она голодна. Прошу прощения, я не могу остаться. Но в этот же день неделю назад она бежала из Бродмура, едва часы пробили девять, а до этого осталось всего десять минут, знаете ли, — он посмотрел на мои часы и даже повернул их циферблатом ко мне, чтобы и я увидел, который час. — Доброй ночи!

Небрежно кивнув, он пересек комнату, держа сверкающий нож в руках. Потянувшись к дверной ручке спальни, он повернулся ко мне и улыбнулся. Затем поднял нож и несколько раз взмахнул им. А затем исчез за дверью.

Я вновь остался один — возможно, на минуту или около того; но в этот раз мне показалось, что мое одиночество продлилось считанные секунды. Возможно, время летело быстрее оттого, что я чувствовал — или это мне лишь казалось, — как давление на мой мозг ослабевает, что мне следует лишь предпринять одно усилие, чтобы освободиться. Сил для такого рывка у меня пока не было, но я чувствовал, что в любой момент они могут вернуться. Дверь в спальню — которая сейчас, когда я все вспоминаю, больше всего напоминала дверь в дурной сон — вновь открылась. Вошла миссис Джейнс. Стремительными рывками она пересекла комнату. В ее правой руке было что-то, что она бросила на стол.

— Итак, — крикнула она, — что вы думаете насчет секрета маски?

— Секрета маски? — хотя мои конечности все еще были бессильны, я в некоторой мере мог владеть своим голосом.

— Смотрите — какая мелочь, — она взяла два предмета, которые бросила на стол. Это были заготовки из кожи, одну из которых она показывала мне до этого. — Это маски. Вы не подумаете, что они в совершенстве передают внешний вид человеческого лица — этого шедевра искусства — но все же именно это они и делают. Весь мир можно обмануть с их помощью точно так же, как вас. Вот лицо пожилой женщины, а вот — молодого человека.

Она держала их в руках, и я, пусть и слегка размыто, мог различить, что перед моим лицом болтаются две вполне достоверных маски.

— Они настолько совершенны, как будто их сняли с лиц настоящих людей. Такие маленькие, но каких усилий стоило мне их изготовить! На их создание ушли годы — этих двух и еще одной. Понимаете ли, я желала непременно достичь совершенства. Я сделала сотни, чтобы создать эти две. Люди не могли понять, чем я занималась. Они думали, я делаю игрушки. Я говорила им, что это так. Они улыбались мне. Они думали, что вошла в новую фазу безумия. Если бы это было так, то безумие давало бы более спокойное и верное избавление, чем любой здравый ум. Я намеревалась покорять, и мне это удалось. Меня не огорчали провалы. Я шла вперед. У меня была цель; я бы достигла ее, даже если бы для этого мне нужно было бы умереть. И я достигла.

Повернувшись, она бросила маски в огонь. Те мгновенно вспыхнули. Она указала на их пылающие останки.

— Скоро мой многолетний труд будет вознагражден. Но я не достигла бы своего триумфа, не будь я гением, — гением актерской игры. Я решила, что сыграю несколько ролей — ролей, для которых подойдет маска, — и что я превращусь в тех, кого играю. Не только на театральных подмостках, не только отделенная от зрителя сценой и кулисами и не только на час — но если захочу, то и навсегда. Долгие годы я играла эти роли, не надевая маску. И все подумали, что мое безумие вступило в новую фазу. Фазу, когда я меняю роли. Одной из ролей, — она подошла ближе; ее голос стал пронзительнее, — была роль пожилой женщины. Вы видели ее? Она в огне, — она указала пальцем на камин. — Ее роль сыграна: она должна была убедиться в том, что вы выпили свой чай. Другая роль — молодого джентльмена. Только представьте — я играю мужчину! Какой вздор! Ведь женщину нельзя замаскировать полностью. Она всегда выдаст свой пол, даже надев мужскую одежду. Вы ведь заметили это, когда он пришел к вам перед ужином, когда увидели его сегодня утром в коридоре, когда вчера провели с ним час в поезде. Я знаю, вы заметили благодаря вот этим вещам.