Сергей Кожушко - Тринадцатый сын

Поморщившись, священник кивнул:

–Заходите…

Радостная дама впорхнула под мрачные своды церкви и с любопытством огляделась. Свечи в лампадах перед иконами не горели, в закопченных углах трепыхалась серая паутина. На отце Михаиле вместо рясы был старый клетчатый пиджак с оттопыренными карманами и черные, вздувшиеся на коленях джинсы.

–А где же тут ремонт? – удивленно спросила старуха, не находя внутри храма никаких признаков ведущихся работ, и видя одно лишь запустение.

Батюшка смутился и что-то путано пробормотал.

Дама скользнула взглядом по отцу Михаилу и к своему ужасу вдруг заметила выглядывавшее из-под пиджака остроконечное лезвие кинжала. Растерявшаяся прихожанка открыла рот. Несмотря на толстый слой пудры на ее лице, священник увидел, как дама побледнела. Он торопливо одернул полу пиджака и спросил:

–Как имя?

Старушка непонимающе заморгала:

–Какое имя? Чье имя?

–Внука вашего как звали?

–Ми… Митенька, – заикаясь, выговорила она.

–Идемте со мной, – сказал отец Михаил, разворачиваясь к алтарю.

Старушка покосилась на топорщившуюся полу пиджака и стала отступать к выходу, испуганно лопоча:

–Спасибо. Я передумала… В другой раз…

–Но, куда же вы, мадам! – протянул подрагивающую руку отец Михаил. – Чего вы испугались? Вы все не так поняли!..

Старушка, тем временем, переступила через порог церкви и опрометью бросилась к автомобилю. Через пару минут лишь пыль, витавшая в воздухе, напоминала о нем, да о напуганной женщине…

Влетев на своем допотопном «Ситроене» в Гштадт, пожилая дама прямиком направилась в местный комиссариат полиции. Отыскав дежурного детектива, она принялась с дрожью в высоком надтреснутом голосе и страхом в блеклых, но ярко подведенных глазах рассказывать об ужасах, увиденных ею в храме св. Покрова. Будучи женщиной в летах, одинокой и обуреваемой всевозможными фобиями – от страха быть изнасилованной в собственной спальне, до боязни практически неизбежной участи погибнуть под ржавым лезвием тесака маньяка – она с каждой минутой своего повествования все более приукрашивала увиденное. Она нашпиговывала свежие воспоминания такими деталями, от которых у начинающего сыщика волосы наверняка бы встали дыбом. Под конец старушка договорилась до того, что она, будто бы, перед тем, как попасть в церковь, слышала в ней душераздирающие крики, а, войдя, собственными глазами видела пятна свежей крови на пиджаке отца Михаила. Да и кинжал к моменту ее появления он успел вытереть оторванным от рясы куском материи. А еще, когда она вошла во внутрь храма, ее поразил смрадный запах – это она помнила точно, так как знает, какие ароматы обычно витают в православных церквях.

Детектив слушал рассказ пожилой дамы, подперев голову ладонью и глядя куда-то мимо нее. Глаза офицера закрывались сами собой – подходило к концу его суточное дежурство. Полицейский сдержанно позевывал и кивал в такт словам мадам, сам думая о том, какой черт принес эту старуху. Самым большим его желанием было поскорее отделаться от назойливой заявительницы.

Когда, наконец, старушка остановилась, чтобы перевести дух, детектив, не отрывая голову от ладони, спросил:

–Вам угрожали?

–Мне? Угрожали? – в голосе мадам послышалось разочарование. – За что мне угрожать? Я живу тихо, ни во что не лезу.

–Тогда, что вас побудило к нам обратиться?

–Но он был вооружен! Вы не видели его кинжала! Таким не то, что человека, бычка насквозь проткнуть можно!

–И что из этого? Да мало ли у нас ходит людей с пистолетами, ножами, кастетами и прочей опасной дрянью! Самозащита – право каждого гражданина. Главное, чтобы у него было разрешение на ношение оружия.

Пожилая дама вдруг остро почувствовала, что полицейский не проявляет к ней должного интереса. Она поняла, как теряет, может быть, единственный в жизни шанс помочь блюстителям порядка. Старушка обиженно поджала тонкие губы и плаксиво попросила:

–Ну, что вам стоит его проверить? Может, у него и лицензии-то на оружие нет.

Детектив молча вынул из ящика стола чистый лист бумаги, поставил перед дамой чернильницу с перьевой ручкой и сказал с изрядной долей злорадства:

–Пишите! Пишите обо всем, что помните. В подробности излишне не вдавайтесь. А, впрочем, как считаете нужным…

И мадам написала. Написала ни много, ни мало, а двенадцать страниц убористым красивым почерком. Детектив, поглядывая на часы, нервно прохаживался по кабинету. Если бы не эта старушка, он давно уже лежал бы на своем диване, пил пиво и пялился сонными глазами в телевизор. Или, что еще лучше, спал. Ночь в его дежурство выдалась беспокойной: два угона автомобиля, потасовка в баре и кража из номера курортного отеля.