Олег Бондарь - Врата в преисподнюю

Лишившись лидера, его дружки утратили недавнюю агрессивность и покорно подчинялись каждому слову девушки. Они, как и я, были очень напуганы.

Наконец, я нашел в себе силы и приблизился к Федору.

— Таня, он умер?

— Ушибся головой. Возможно, сотрясение…

— Таня, ты не поняла, я стрелял в него…

— Думаю, ничего страшного. Выживет…

Она словно бы не услышала моих последних слов.

— Таня, я попал в него…

— Это, конечно, болезненно, но не смертельно.

Я ничего не понимал.

Между тем, Илья притащил аптечку, а Игорь воду. Таня вылила на вату перекись водорода, промыла и стала перевязывать рану на голове.

— Ты не то делаешь! — нервничал я. — У него рана на спине! Я попал ему в спину!

— Андрюша, миленький, успокойся. Мой револьвер не может никого убить. Он заряжен резиновыми пулями. Это оружие для защиты, а не для убийства.

Земля пошатнулась под моими ногами. Я в изнеможении прислонился к шершавому граниту.

В это время небо над нами разверзлось ярчайшей молнией, от грохота содрогнулась скала и тотчас тяжелые капли застучали по камням.

Федор открыл глаза и застонал.

— Вот видишь, живой… — Татьяна уже была рядом со мной и гладила мои мокрые от дождя волосы. — Ты — умница, Андрюша… Спасибо…

Она нежно поцеловала меня в губы.

Теперь Федором занимались только его друзья. Илья освобождал от пут Рыжую. Откуда-то возникла Катя, тихая, присмиревшая…

— Нужно спускаться, — сказала Татьяна.

— Да, — согласился я, хотя у меня не было ни сил, ни желания куда-то идти.

Снова вспыхнула молния, загрохотал гром. С неба уже падали не капли, потоки воды низвергались на наши головы. Но мне почему-то было приятно…

Федор стоял на ногах в каком-то неестественно-согнутом положении. С двух сторон его поддерживали Игорь и Вася. Я видел, как кровь с его головы, смешиваясь с дождевой водой, струится в каплеподобное отверстие на жертвенном камне…

А затем у меня, наверное, начались галлюцинации…

При свете очередной молнии я увидел старика в капюшоне. Причем, не на земле, а в небе. Старик был громадный. Он строго взирал на меня своими узкими глазами-щелками и угрожающе размахивал сучковатым посохом…

Теперь я знал, кто он.

Я знал, что он — Сторож. Он охраняет Монастырище. И, кто его увидит, того ожидает беда…

В этом я больше не сомневался…

Старик исчез так же внезапно, как и появился. А вместе с ним куда-то подевались и тучи.

Гроза прекратилась.

Надо мной было чистое бездонное небо с мириадами разнокалиберных огоньков-звезд и огромной круглой луной посредине. Луна была совсем рядом. Зависла над самой головой. И я испугался, что она вот-вот свалится и раздавит меня, словно букашку.

Она манила к себе, притягивала, и я едва нашел силы, чтобы оторвать взгляд от ее пылающей твердыни…

Вокруг, вроде бы, все было, как и раньше.

Танина рука по-прежнему лежала на моей голове. Илья с Рыжей застыли на том же месте, Игорь с Васей так же поддерживали Федора под руки. Но что-то все же изменилось.

Я не мог сообразить, что именно?

Конечно же, прекратился дождь…

Однако, не это главное…

Картинка казалась нереальной, неестественной.

Ах, да, освещение…

Я видел все в каком-то призрачном синевато-зеленом свете…

Затем мой взгляд переместился на жертвенный камень.

Кровь с раны Федора по-прежнему стекала в каплеподобное углубление. Каждая капля, попадая в наполненную водой воронку, тотчас вспыхивала ярко-зеленым огоньком, и таких огоньков уже мерцало неимоверное множество. От их переливчатого света рябило в глазах…

И вдруг все они взметнулись вверх, закружились неистовым вихрем, заслонили собой все вокруг…

Поначалу движение мерцающих светлячков было беспорядочным и непредсказуемым. Однако вскоре я начал угадывать некое подобие системы.

Крохотные огоньки сталкивались и отскакивали один от другого, словно бильярдные шары, потом столкновения прекратились и они перемещались независимо один от другого, но меня ни на миг не покидала уверенность, что все они прочно связаны между собой.

Затем мне показалось, что небо опустилось еще ниже и звезды, до сих пор молча созерцавшие бешеную карусель, вдруг также пришли в движение.

Все смешалось в полнейшем хаосе.

Теперь уже невозможно было отличить светлячки от настоящих звезд. И меня озарила гениальная идея: их и не нужно отличать, потому что, и капельки крови, и небесные светила, по сути, являются одними и теми же частицами необъятной Вселенной.