Олег Бондарь - Врата в преисподнюю

— Что это? — испуганно прошептала Татьяна, прижавшись ко мне.

Ее прикосновение словно бы растопило корку льда, которая вновь начала образовываться в наших непростых отношениях.

— Не знаю… — так же тихо ответил я, внимательно прислушиваясь к голосам пробуждающейся природы.

Вскоре настороживший нас звук повторился. Словно кто-то стучал деревяшкой по камню. Затем раздался сухой старческий кашель и заунывное то ли пение, то ли молитва.

— Может, Илья? — предположил я, и сам не поверил своим словам.

— Нет, он ушел в деревню. У него там какое-то неотложное дело…

"Знаем мы эти неотложные дела, — подумал я. — Наверное, он просто побоялся оставаться на ночь в женском обществе…"

— А Рыжая? — спросил. — Куда она подевалась?

— Светлана вызвалась сопровождать Илью, и он не смог устоять перед ее бурным натиском.

Бедняга, и тут не повезло…

Мне вдруг снова стало хорошо на душе, и причиной был шутливый тон Татьяны. Похоже, девушка отошла от стресса…

Но, все-таки, что это за звуки?

— Сходим, посмотрим?

Мы поднялись и, стараясь не шуметь, держась за руки, попрыгали с камня на камень к берегу.

Туман уже начал редеть и понемногу рассеивался. Край неба озолотился лучами восходящего солнца.

Потревожившие нас звуки раздавались где-то вблизи стоянки. Мы осторожно обогнули угол скалы и медленно продвигались узкой тропинкой.

Пение слышалось уже рядом, но рассмотреть что-либо было невозможно. Хотя небо и очистилось от молочной пелены, остатки тумана, скопившиеся внизу, смазывали очертания и делали их призрачно-нереальными.

Лишь когда мы почти вплотную приблизились к автомобилю, нашему взору открылось странное зрелище.

Вокруг машины вприпрыжку бегал старик в длинном черном одеянии с капюшоном на голове. Он размахивал короткой тростью, иногда стучал ею о камни и распевал заунывную песню на непонятном языке.

— Сумасшедший, что ли? — удивилась Татьяна.

— Может, сектант? Илья рассказывал, что сюда приезжают странные люди, молятся, совершают обряды…

— Для меня между сектантами и сумасшедшими разница небольшая. Терпеть не могу фанатиков…

— Ну, почему же? На каждой религии кто-то делает свой бизнес…

— Разве что… Но основная масса — тупые твердолобые фанатики… — упрямо стояла на своем Татьяна.

Уяснив причину встревожившего нас шума, мы больше не пытались скрывать своего присутствия и говорили в полный голос. Однако, старик, которому пришлась по душе машина Татьяны, упорно не обращал на нас внимания. Вероятно, по простоте душевной, он принял транспортное средство за некоего нового идола и заунывным пением вымаливал у него блага для себя или ближних.

Некоторое время понаблюдав за ним, я не выдержал.

— Эй, дедуля! Ты что здесь делаешь?

С таким же успехом можно было обращаться к каменному изваянию. Странный незнакомец откровенно нас игнорировал.

И это задело мое самолюбие.

Почувствовав, как в жилах закипает праведный гнев, я приблизился вплотную к нарушителю спокойствия с намерением схватить его за плечо. Старик проскользнул между моими пальцами, словно угорь. Единственным моим достижением стало то, что незнакомец больше не мог не обращать на нас внимания. Он отпрыгнул на безопасное расстояние и обернулся. Его белая борода неопрятными клочьями торчала из-под черного капюшона, из-под кудлатых седых бровей на меня осуждающе смотрели узкие щелочки глаз.

— Дедуля, ты чего здесь забыл?

Старик отскочил еще на несколько шагов, поднял палицу, угрожающе помахал ею и бросился убегать неуклюжей рысцой. Я зачем-то побежал вдогонку, а Таня за мной.

Вслед за дедулей мы оказались у зигзагообразной лестницы и стали взбираться на вершину пирамиды. Теперь я не опасался, что старику удастся скрыться. Спуститься обратно, как и подняться, можно было только этой дорогой. В иных местах — отвесные стены.

Я замедлил шаг и подождал Татьяну. Теперь мы уже не торопясь преследовали странного старика.

— Чудак какой-то, — удивлялась девушка. — Почему он убегает?

— Тем более что и бежать некуда…

Заметив, что мы отстали, старик обернулся и снова погрозил палицей.

— Не бойся, дедушка, мы ничего тебе не сделаем.

Мои слова, как и прежние, обращенные к нему, остались без ответа.

Непонятно, на что рассчитывал старик. Убегать дальше ему было некуда.

И тогда случилось неожиданное…

Почти добежав до края обрыва, старик вдруг резко свернул в сторону и с разбега врезался в каменную глыбу, олицетворяющую некогда какого-то грозного и, судя по занимаемому в пантеоне месте, влиятельного божества.