Арман Цыбульский - Цыганка во тьме

Семья Тамары до гибели родителей переехала из Польши, оставив весь свой род там, а на новом месте жили уединённо. Не смотря на то, что их со временем узнали, стали приглашать на свадьбы и другие торжества, в свет они выходили редко и не тянулись к более тесному общению с местными цыганами. По рассказам старшей сестры Лили, отец вообще относился к собственному этносу со стыдом и презрением. Он говорил: «Здешним ромам верить нельзя, потому что они не помнят своих традиций и закона, от них подальше держаться нужно!». Почему отец был так категоричен, Тамара могла только догадываться, но в конечном счёте эта категоричность отвернула от традиций и цыганских законов её саму. Она не чувствовала себя своей среди цыган, от того и не видела смысла строго придерживаться традиций.

Тамара могла бы разыграть из себя консервативную цыганку и попросить сестру поучаствовать в сватовстве, но ей была неприятна фальшь. Она решила нарушить традиции и пойти знакомиться с родителями к ним домой. Молодой человек, в свою очередь, уже хорошо понимал невесту и знал, что нестандартные действия вовсе не говорят о том, что девушка недобропорядочна. Кроме того, сам он, как представитель знатной семьи, стремился к лидерству в обществе и считал позволительным обновлять традиции своим примером.

Кроме того, была ещё одна традиции, которая казалась Тамаре не просто фальшивой, а даже унизительной: невеста молодого человека должна называть свою свекровь не иначе, как «мама». Возможно, большинство девушек мирятся с этим, но не Тамара, которая потеряла своих родителей и по отношению к своей умершей матери воспринимала такое обращение, как предательство. «Я скорее вообще никак не буду называть свекровь, чем скажу ей «мама»! Ваня поймёт!» – думала девушка.

Цыганская община – это своего рода деревня, в которой все всё знают друг о друге. Точнее, думают, что знают, потому что факты обрастают таким комом сплетен, через который сложно рассмотреть истину. Но всё же минимум правды выделить можно. Такие слухи по поводу семьи жениха доходили и до Тамары. Она была девушкой рассудительной и не верила всему, что говорили. Однако минимум правды выделила – родители Вани были богатыми и уважаемыми людьми. Этого факта было достаточно, чтобы испытывать сомнения в благополучном продолжении их с Ваней отношений и подозревать себя в чрезмерной наивности и романтичности. Хотя именно эти наивность и романтичность, свойственные молодым людям, в то же время помогали справляться с сомнениями. Благодаря им Тамара знала: настоящая любовь способна преодолеть любые сложности. Поэтому в том случае, когда родители Вани её не примут, проблему со временем можно будет решить, если любовь настоящая. Только вот была ли их любовь настоящей? Она ещё не разобралась. Так по кругу сомнения и романтичность циркулировали между сердцем и мозгом. Впрочем, девушкам нерешительность простительна, особенно, когда рядом мужчина. В отличие от Тамары, Ваня был уверен в том, что их любовь настоящая, что она преодолеет любые сложности, и что его родители девушку, не смотря на её строптивость, примут. Он не говорил об этом, а просто брал её за руку и вёл там, где она бы одна пройти побоялась.

– Здесь мы и живём! – сказал Ваня, приближаясь к калитке высоченного забора, за которым было сложно что-то разглядеть, кроме крыши особняка.

На стене забора висела табличка с адресом «улица Октябрьская, 13». Ваня нажал кнопку вызова видеофона рядом с калиткой, и через минуту раздался пищащий звук открытого замка. Они вошли на территорию.

Дом был великолепен. Судя по всему, он был очень старым, но не в худшем понимании этого слова. Несомненно, он был многократно реставрирован и, видимо, принадлежал когда-то знатным людям. Широкое крыльцо украшали четыре белоснежные колонны. Крыша над ним, подпираемая этими колоннами, была так высоко, что не ощущалась вовсе. Во дворе росли старые, раскидистые каштаны и березы. Тамара на мгновение почувствовала себя Золушкой, прибывшей на бал во дворец, но отогнала эти мысли, чтобы вместе с ними отогнать неловкость. В конце концов, все люди равны, если кто-то чуть богаче, это не значит, что он перестаёт быть человеком.

В пороге Ваню и Тамару встретил отец. Это был тучный усатый цыган, улыбающийся во весь рот и поблескивающий золотыми зубами.

– Ой, какая красавица! Давай, проходи, дочка! Сынок, идите на кухню, мать уже накрыла!

– Да подожди хоть, Дадо (Дадо цыг . – отец.), дай я дом покажу сначала! Сразу за стол!