Влад Костромин - Непроданное

– Да, там по трассе, двадцать километров, – показал рукой.

– Нет, мне не туда…

– Вам, наверное, в Буково?

– Ну…

– До развилки довезете?

– Конечно, садись!

Я сел в машину. Иномарка плавно тронулась с места.

Волк.

Да, народец тут совсем не пуганный. Хотя, казалось бы, после того, какого шороху я наделал в соседней области, дети могли бы быть и более осмотрительными. Интересно, где это Буково, а то вдруг так и привезу его туда.

– Скажи, а до Буково далеко? – искоса рассматривая пацана, поинтересовался я.

– А вы не знаете? – удивился.

– Да я там не был ни разу. К другу еду, армейскому.

– Тут через десять километров будет развилка. Направо на Буково дорога, там еще километра четыре, а налево к нам.

– Спасибо. А ты почему не в школе? – небрежным голосом поинтересовался я. Надо же знать, сколько у меня в запасе будет времени, пока этого барашка хватятся.

– Да у нас два урока отменили, а автобус школьный только после обеда будет. Вот решил, может на попутке уехать.

«Отлично», – подумал я. Несколько часов в запасе у меня имеется, пока заметят, что ребенок не вернулся домой. Можно будет свернуть на этой развилке и завезти в какой-нибудь лесок, а там всласть наиграться. Мальчик-то ладненький…

Ягненок.

Взгляд у мужика какой-то нехороший… И про школу интересуется. А зачем ему? Просто из вежливости или нет? Пришлось соврать, не говорить же, что с уроков удрал. Интересно, к кому он в Буково едет?

– А как вашего друга зовут, который в Буково живет?

– Игнатьев. А что? Знаешь такого?

– Игнатьев? Это который? Иван Сергеевич?

Волк.

«Любопытный какой, к кому да зачем.»

– А как вашего друга зовут, который в Буково?

– Игнатьев, а что? Знаешь такого?

– Игнатьев? – надо же, ткнул пальцем в небо и угадал.

– Это который Иван Сергеевич? – вот же любопытный какой. Это хорошо, люблю таких… Иван Сергеевич, да или нет, вот в чем вопрос? Что бы ответить? А вдруг барашек не так прост, как кажется? Ладно, попробую.

Ягненок.

– Игнатьев, а что? Знаешь такого? – а дядя гонит, подумал я. Никаких Игнатьевых там отродясь не было и быть не может. Хорошо, проверим еще: – Это который? Иван Сергеевич?

– Нет, Иван Сергеевич то отец его. А мой друг Николай.

– Иванович? – дядя молодец, уверенно держится.

– Конечно, Иванович, – рассмеялся он. – Не Тимофеевич же он будет, если отца Иваном зовут.

Машина подъехала к развилке.

– Вы меня тут высадите, я дальше пешком. Спасибо что подвезли.

Волк.

Машина подъехала к развилке.

– Вы меня тут высадите, я дальше пешком, – сказал он. – Спасибо что подвезли.

– Сейчас, чуть проеду, а то на горке нельзя останавливаться, – спокойно ответил я, левой рукой нащупывая в кармане баллончик с газом. – Метров тридцать скачусь и высажу.

Сейчас чуть спущусь, приторможу, прысну барашку в глаза, стукну по голове (резиновая киянка лежит у меня под сиденьем), сверну вот в тот лесок и там не торопясь упакую мою новую игрушку в скотч. Потом его в багажник, а сам спокойно вернусь на трассу и поеду дальше. Пока его хватятся, я уже буду в соседней области. Там его никто искать не станет…

Ягненок.

– Сейчас, чуть проеду, а то на горке нельзя останавливаться, – отвечает он, а сам что-то в кармане рукой заерзал. Подозрительно как-то…

– Метров тридцать скачусь и высажу, – говорит, а у самого глаза каким-то нездоровым светом горят. Нехороший какой-то дядя. Я натренированным движением разложил нож в кармане. Надо подождать, пока притормозит. Если выпустит из машины, то пускай едет с Богом. А если попробует какое-то резкое движение сделать…

Волк.

Пора! Торможу, бросаю руль, делаю рывок к нему, хватаю правой рукой за воротник, вытаскивая левой баллончик…

Ягненок.

Он затормозил и вдруг резко бросился ко мне, хватая за воротник. Я не стал сопротивляться, а резко подался навстречу, выбрасывая вперед руку с ножом. Хорошо пришло, прямо в горло. Рванув руку вбок-вправо, чтобы окончательно вспороть горло, я откачнулся назад, вырываясь из ослабевшего захвата, и, открыв дверцу, вывалился из машины. Пускай кровь схлынет, а то неохота одежду лишний раз стирать. Благо, стекла тонированные и случайный водитель не рассмотрит, что в салоне происходит. Хотя тут случайных водителей не бывает – Буково уже лет десять как заброшено.

Я упал на колени, закрыл глаза и начал молиться Господу с просьбой простить меня, если я ошибся и убил невиновного человека. Молитву нарушил сначала щелчок открываемой двери, а потом шум открываемого багажника.