Яна Гецеу - Сладость или гадость? Кошмарики инстаграма

– Вот настоящая жертва! Сюзанна-Мэдисон Литтл Эпплуайт, приемная дочь мелкого сквайра и кутилы, нашей первой жертвы. Ее мать, опиумная наркоманка, погибла на глазах у дочери. Тело еще не остыло, а отчим уже продал дитя своим толстосумным дружкам, как бездушную тряпичную куклу, как портовую шлюху и домашнее животное. К счастью, девочке удалось найти защиту и отмщение.

Старший инспектор, лысый черт, предостерегающе поднял руку:

– Такое ощущение, что вы оправдываете преступников, инспектор Хейз!

– Все подробности у вас на столе! – капитан кивнул на папку. Рот его горько кривился. – У вас еще есть вопросы по моему увольнению?

Инспектор только покачал лысеющей головой. Капитан Хейз отдал честь, и холодно отчеканил:

– Тогда желаю вам счастливо оставаться со всем этим дерьмом! И будьте вы прокляты со своей королевской полицией!

Он повернулся, щелкнув каблуками, и вышел вон.

– Слабак, – пробурчал его бывший начальник. Но капитан Даррен-Даниэль Доджсон Хейз не услышал его. Он уже растворился в непроглядном утреннем тумане.

Анютка встала на цыпочки, как учили на балетном кружке. Это не помогло достать с полки резного серванта то, что завлекло ее внимание. Но в свои восемь сдаваться она не привыкла, поэтому подтащила поближе колченогую помощницу. ⠀Иван Семенович застал шкодливую внучку в гостиной стоящей на самом краешке хлипкой табуретки. ⠀ – Осторожно, Анюш! – с невиданной для инвалида без ноги скоростью он похромал в противоположный конец комнаты. ⠀Но не успел. ⠀Едва девочка ухватилась за потертый корешок пухлой книги, табуретка под ней предательски развалилась. Спланировав на пол, девочка вдобавок за свое любопытство получила тяжелым изданием по макушке. И заревела. ⠀ – Жива, милая? – дед заревел вслед за внучкой, не справившись с пережитым страхом. ⠀ – Дед, возьми себя в руки, – не по годам деловито ответила Анютка, словно это и не она вовсе минуту назад слезы-сопли на кулачок наматывала. – Пошли чай с плюшками пить. И книжку посмотрим. Интересно, там есть картинки?

⠀ – Ох, Анюш, не книжка это. Фотоальбом наш, семейный. ⠀ – Во, что надо! Нам как раз на лето какое-то дерево задали нарисовать. Не которое в саду у нас растет. А на котором все наши предки повешены. ⠀ – Уж как скажешь! – дед попытался улыбнуться тому, как ребенок обозвал генеалогическое древо. Но его тело обожгло волной леденящей дрожи. Культя, на которую он сегодня еще не успел надеть протез, неприятно заныла. ⠀

Иван Семенович думал как-то отвлечь внучку от фотоальбома. Рановато ей. А ему всегда было тяжело перелистывать эти страницы, ох, тяжело. Но порвать, сжечь, выбросить – никак нельзя. Нужно помнить прошлое.

В конце концов, дед решил, что Аня имеет право знать. Если не он – соседи и их дети-внуки расскажут. Народ же историю их семьи в легенду превратил, страшную сказку. Пусть лучше от него узнает. Все равно должна знать, девочка же в роду.

Ох, как он тогда переживал, когда узнал, что внучка, а не внук родится. Даже микроинфаркт заработал. Но сын подумал, от волнения приятного. А если б Иван настаивать на прерывании стал, сын точно б его проклял. ⠀

Пожелтевшие черно-белые снимки хранили боль воспоминаний. Одно прикосновение – и словно мелкий разряд электричества она проникала через кончики огрубевшей кожи, достигая каждой клеточки старческого организма.

Дед усадил Анютку за круглый стол, налил чай и поставил тарелку с плюшками. Сам испек по случаю приезда внучки на каникулы. ⠀– Шесть вечера – самое время для страшных сказок, – старик погладил Аню по недавно им заплетенным, но уже разлохматившимся косичкам. Что за ребенок – даже волосы у нее непоседливые!

– А мне мама с папой страшилки запрещают, – задумчиво проговорила Аня, но уже через секунду заговорщицки прошептала. – Но мы им не скажем.

– В детстве меня, как и тебя, привозили к деду. Вот он, с бородой на снимке. В этом доме он и жил. Сестра у меня была, Люда, на год постарше. Вот, – дед ткнул пальцев в другую фотографию, где были мальчик с девочкой чуть помладше Ани.

В детстве мы с сестрой часто играли в кладоискателей. В любом уголке дома, покрытом пылью и паутиной, нам грезились спрятанные сокровища. Вот как ты сегодня полезла на верхотуру за альбомом. Анютка потрогала шишку на голове. ⠀

– Больше всего мы любили исследовать чердак. Поднимаясь по той лесенке, что на террасе, мы словно переносились на машине времени в прошлое. И вечно оттуда что-то притаскивали. То какие-то старые письма и книжки. То шкатулку с украшениями. То игрушки, в которые играли, наверное, наши давние предки. ⠀