Эрик Поладов - Крепость. Кошмар наяву… и по расписанию

– Вы – первый человек за много лет, который не испытывает отвращения глядя на меня – с некоторым спокойствием произнёс Анатас.

– Все мы создания божьи – в голосе Аббата звучало глубокое понимание. – Кто-то рождается мышью, кто-то человеком. Кому-то даруется красота, кому-то уродство. Глупо испытывать отвращение к тому, кто не выбирал свой облик. Всякий из нас должен смотреть на то, что даётся всем одинаково, и главное, что этого глазами не увидишь.

– Увы, глядя на меня, можно увидеть лишь оболочку. А жизнь в этой оболочке прервалась уже давно.

– Это не так. Посмотри на тварей, что окружают тебя. Пройдёт время, и они умрут. Пройдёт ещё немного времени, их плоть отсохнет, и останутся лишь кости. Пройдёт ещё время, и эти кости превратятся в пыль, но не исчезнут. Эта хвостатая плоть, которая бродит по твоей руке, однажды родилась, и продолжит существовать на этой Земле. Её можно убить, но не стереть. Так же и всё то, что находится внутри нас. Наша душа может покинуть плоть, но она никак не может исчезнуть. Возможно, ты просто её потерял и теперь она где-то бродит. Но это твоя душа. И её можно вернуть.

– Уже нельзя. Она принадлежит…

Вдруг раздался шум, издаваемый рыцарскими доспехами королевской стражи, которая направлялась по коридору тюрьмы. В темницу вошёл Маршал Октавиан. Положив одну из рук на правое плечо Отца Исаака, он произнёс:

– Аббат, Вы должны идти. Король Георг направляется сюда. Он решил не дожидаться заката. По замку уже поползли слухи о человеке, которого отправил к нам дьявол. Ему не понравится, что Вы пытаетесь помочь этому человеку.

– Я – слуга божий, и не стану бояться исполнять свою миссию.

На пороге темницы появился Монарх. На его голове сидела восьмиконечная корона, украшенная множеством сапфиров. Каштановые кудри простилались до самых лопаток. Густые и нахмуренные брови говорили о его яростном желании увидеть того, кто посмел присягнуть сатане в стенах его владений. Густая борода вокруг рта с гладко выбритыми щеками делала его взгляд ещё более грозным. Его пальцы на левой руке обхватывали рукоять длинного меча, переходившего по наследству всей королевской династии уже восьмое поколение с момента, как его выковали. Его правая рука висела вдоль доспехов светло серебристого оттенка. Позади доспехи накрывал красный плащ, обшитый золотыми нитями по краям. На пальцах были перстни и кольца, украшенные рубинами, алмазами и сапфирами.

– Моё почтение, Аббат. Почему Вы находитесь тут? Вы не должны помогать этому исчадию ада. Его место на гильотине.

– Каждый грешный имеет право на искупление. И этот человек не исключение. Он такой же, как и мы с вами.

Повышенным тоном Король возразил:

– Как Вы смеете меня, правителя благородных кровей, потомка человека, что возвёл стены этого замка, – подойдя на несколько шагов к заключённому и оттопырив в его сторону указательный палец – сравнивать с этим смердом, который поклоняется сатане. Он не заслуживает даже темницы в моём замке. Единственное место в Цертосе, где я готов его принять – площадь, где сотни жителей будут наблюдать за его кончиной. – Затем, повернув голову, Король плюнул прямо в лицо Анатасу.

– Схватить и отвести на площадь! – яростно приказал Король Георг стоящим у выхода стражникам.

– Что же Вы делаете?! – в панике воскликнул Аббат Исаак, в то время, как два рыцаря, схватив за руки, волокли тело Анатаса по каменному полу и выводили из темницы в коридор.

– Нет! Нет! Нет! – продолжал паникующим голосом кричать монах.

Перед тем, как пересечь порог темницы, заключённый успел выкрикнуть напоследок:

– Моё имя – Анатас! – громко в панике произнёс колдун, обратившись к Аббату.

Отчаявшись, Аббат перегородил путь Королю, умоляюще продолжая настаивать:

– Ваше величество вы совершаете ошибку. Если вы не передумаете, многих среди нас настигнут беды.

Указывая пальцем в след выводимому заключённому, Король Георг ответил:

– Единственное последствие, которое наступит – это ад для того неверного, и покой для всего замка!

После этих слов, Король стремительно покинул темницу.

С внутренней стороны, около дверей продолжали стоять Аббат и Маршал Октавиан.

Спустя несколько мгновений, отец Исаак облокотившись спиной о стену, присел на скамейку, и сказал обессиленным голосом:

– Покой был у нас раньше. Теперь он исчезнет, из-за ошибки, которую допускает наш Король.

– Почему Вы это говорите? – спросил Октавиан. – Вы боитесь, что этого человека нельзя убить?