Михаил Широкий - Бег в темноте

Да, да, – задумчиво проговорил Егор, проводив глазами блестящую серебристую иномарку, с шумом пронёсшуюся мимо. – Если только нам удастся пройти эти несколько кварталов…

После этих слов они многозначительно поглядели друг на друга, а затем, на этот раз не останавливаясь и не замедляя шага, обернулись.

И сразу же разглядели того, кто внушал им всё большую тревогу и, – в чём они пока не хотели признаться себе, – страх. Он находился в этот момент на том самом месте, которое они покинули минуту назад, – на пересечении улиц Минской и Шмидта. Его необыкновенно впечатляющая, монументальная фигура, облачённая в долгополый, почти до пят, чёрный балахон, несколько напоминавший монашескую сутану, на мгновение отчётливо обрисовалась в свете стоявших на перекрёстке фонарей, а затем, продолжая следовать по пройденному друзьями пути, погрузилась в застывшую над тротуаром смутную сероватую мглу, образованную смешением ночной тьмы и уличного освещения. Он по-прежнему никуда не торопился и шёл размеренным, даже как будто немного ленивым шагом, чуть вразвалку, словно матрос по палубе, едва заметно покачиваясь и точно кивая кому-то головой, слегка размахивая длинными, едва не достигавшими колен руками и выбрасывая далеко вперёд такие же длинные мощные ноги, обутые – теперь, при ходьбе, это можно было разглядеть – в массивные, полувоенного образца ботинки огромного размера, с толстой подошвой и тупыми, почти квадратными носами, тяжело и глухо стучавшие по асфальту.

Не зная, куда и зачем идёт этот необычайно рослый и плотный, довольно причудливо одетый ночной путник, можно было, пожалуй, принять его за человека, не сумевшего этой ночью заснуть и решившего от нечего делать прогуляться немного по пустой улице, подышать свежим воздухом. Или же, взглянув на его слегка раскачивавшуюся, будто колеблемую ветром фигуру и неспешную, не совсем твёрдую походку, можно было также предположить, что малость подгулявший товарищ возвращается домой после какого-то весёлого мероприятия, с усилием передвигая ноги и с трудом неся на плечах отяжелевшую голову, которую, наверное, он не прочь был бы поскорее уронить на подушку. И, уж конечно, вряд ли кто-нибудь, ничего не знавший о предшествующих событиях и впервые увидевший этого неторопливо, спокойно и вроде бы беззаботно прогуливающегося верзилу, мог бы подумать, что всего несколько минут назад буквально в двух шагах отсюда он – сомнений в этом у приятелей оставалось всё меньше – совершил жестокое, хладнокровное убийство, беспощадно расправился с другим человеком (пусть это был всего лишь бомж, но всё-таки какой-никакой человек) и теперь преследует по пятам случайных свидетелей преступления, чтобы разделаться с ними по-свойски…

– Ну и громила! – проговорил Никита, недоумённо покачивая головой. – Отродясь не видал такого! Метра два в нём, наверно…

– Если не больше, – отозвался Егор, напряжённо, словно в поисках чего-то или кого-то, всматриваясь вдаль. – Мы пока что видим его на расстоянии, и он кажется нам меньше, чем на самом деле. Но вот когда он подойдёт к нам поближе… может быть, даже вплотную… тогда мы действительно сможем оценить его по достоинству, какой он есть в натуре.

– Типун тебе на язык! – проворчал Никита, передёрнув плечами. – Не хочу я смотреть на него никак: ни издали, ни тем более вблизи. Пропади он пропадом!

Егор мрачно осклабился.

– Очень его волнует, чего ты хочешь, а чего нет… И пропадом он вряд ли пропадёт, – можешь не надеяться. Он, по всему видать, напористый парень. Пока не сделает своего дела, похоже, не успокоится.

– Какого ещё дела? – удивлённо, будто не понимая, уставился на друга Никита.

Егор покосился на него и отчётливо, с расстановкой произнёс:

– А ты догадайся с трёх раз.

Никита наморщил лоб, поджал бледные, чуть подрагивавшие губы и, видимо, догадавшись обо всём с первого раза, потянулся рукой к карману куртки.

– Я думаю, надо сейчас же позвонить в милицию. Пока не поздно… У нас на глазах произошло убийство, убийца гонится за нами, – чего уж больше?! Пусть они приедут поскорее и разберутся с этим кадром…

– Не надо, – холодно и резко прервал его Егор. – Пока ты будешь объяснять им, что да как, и пока они будут ехать сюда, чтобы разбираться с ним, он тем временем, скорее всего, успеет разобраться с нами. Ждать не станет!

– Так что ж нам делать? – растерянно промямлил Никита, сунув руку в карман и нерешительно теребя лежавший там мобильник.