Анна Редько - За гранью света

С утра, сопя и покряхтывая, я спустился по пологой части склона и двинулся в сторону домов. Вполне человеческие постройки с удобными кроватями давно заменили нам высокие горизонтальные перекладины для сна. Да и большую часть времени Летучие предпочитают человеческий облик.

– Эй, кровосос! – раздалось из двора ближайшего дома, и я, поморщившись, оглянулся. Иан сидел на скамейке с сигаретой в зубах, рядом лежала гитара.

– Сам кровосос, – огрызнулся я и подошел к другу.

Вообще-то это было оскорблением, так как Летучие были вегетарианцами и избегали употребления мяса и крови людей и животных. Именно из-за худших и самых жестоких представителей нашего вида и пошли среди людей легенды о вампирах. Впрочем, остальным повезло не меньше: любой из жителей Троп избегал потребления мяса, так как оно действовало как наркотик. Наша изоляция от человеческого мира помогала избегать досадных срывов, ведь все легенды про монстров пошли именно от нас.

– Завтра в патруль? – спросил Иан.

– Угу, – грустно кивнул я.

– Когда ж у тебя выходные-то будут? Слетали бы на Озера.

– Слетали, ага, – скривился я. – Крыльев не чувствую и спать охота. Миа вон тоже любитель полетать, а я всё никак.

– Как у вас, кстати? – Иан заглянул мне в глаза. Я сел на скамейку и откинулся на спинку.

– Да так же. Ни да ни нет. А я уже пять раз предложение делал.

– Не хочет замуж или не хочет замуж за стража? – осторожно спросил Иан.

– Черт знает, не говорит. Хихикает и переводит разговор на другую тему, – я закрыл глаза. Пообщаться вроде хотелось, но усталость сковывала.

– Иди спать, – буркнул Иан и ткнул меня кулаком в плечо. – И поменяй уже смены, ну сколько можно-то?

– Ай, – отмахнулся я, с трудом поднялся и пошел к дому. – Классной ночи.

– И тебе… отоспаться, – хмыкнул за спиной друг. Когда я добрел до дома, раздалось бренчание гитары, Иан что-то запел. Разбирать слова сил уже не было, я повалился на постель и уснул.

Утреннее солнце осветило лучом лицо, и я, недовольно поворчав, открыл глаза. Долго и без мыслей смотрел в потолок. Наконец, поднявшись, отправился приводить себя в порядок. Раздражало всё: и свет, и работа, и неопределенность Миа, и один и тот же маршрут почти каждый день.

– А пошло оно! – сказал я своему отражению в зеркале и решительно вышел из дома. Мой путь лежал к главе клана.

– Здравствуй, Крей, – улыбнулся мне Доро, старший из Летучих. Он не считал нужным принимать облик человека последние пятьдесят лет и выглядел как Носферату из фильмов ужасов. – Чего не в патруле?

– Отпуск хочу. Задолбался, – ответил я и потер лицо. – Совсем выжатый.

– Без проблем, давно пора, – ответил Доро. – Гуляй.

– Спасибо, – выдохнул я и, пожав ему руку, вышел на улицу.

Уснуть я уже не смогу, прогуляться, что ли, до портала? Далеко, но летать вообще не хочется.

Тропа провела меня полями и лесами к выходу. Около портала скучали два стражника, Сит и Аен. Ребята, как всегда, дружески переругивались, чтоб скоротать бесконечное дежурство. Увидев меня, они оживились:

– О, а вот и Крей! – радостно, но устало воскликнул Аен. – Чего не в патруле?

– В отпуске, – я довольно улыбнулся в ответ и пожал парням руки. – Дай, думаю, дойду до выхода, может, снаружи прогуляюсь.

– А что там ловить? – спросил Сит. – Мусор, грязь… Люди!

– Расист, – усмехнулся я, и парни загоготали. – Да давно не был снаружи, лет двадцать точно.

– Там только хуже стало, – отмахнулся Сит, а Аен закивал.

– Да идите вы, – огрызнулся я. – Достало, блин, тут порхать.

– Давай иди уже, фея, блин, – засмеялся Аен. – К соседям зарули.

Я отмахнулся и шагнул в портал. Выжженный на груди знак кольнул и завибрировал, отвык я уже от этих ощущений. Символ выжигался клеймом каждому рожденному на Тропах сразу после перерезания пуповины. Он позволял свободно передвигаться между мирами в обе стороны и обеспечивал гарантированное попадание на Тропу Мертвых, где бы ты ни был в момент гибели. Смерть от старости грозила всем обитателям троп, правда, наступала эта старость примерно после тысячи лет, а вот умереть в мире людей было куда проще. В теории и на Тропах можно было погибнуть, но таких случаев не помнили даже старожилы.

Человеческий мир встретил меня сыростью и холодом осени. Туман клубился в парке, обвивая деревья и редкие фонари. По дорожке шел одинокий алкаш, пошатываясь из стороны в сторону, и вонял перегаром на весь парк. Я затаился в кустах, пропуская его. Здесь уже был закат, и мне хотелось дождаться темноты.