Джеймс Герберт - Святыня

— Лишний сосок?

Делгард кивнул, не отрывая глаз от дерева.

— Вы знаете, кто такой ведьмовской посредник?

— Очень смутно. Это что-то вроде проводника из мира духов?

— Не совсем так. Вы думаете о спиритическом посреднике, о духе, помогающем медиуму входить в контакт с потусторонними душами. А ведьмовской посредник считается посланником дьявола, это звериный дух, помогающий в ворожбе и колдовстве. Обычно это небольшой зверек, вроде куницы, кролика, собачки, жабы или даже крота.

— Но чаще всего — кошка, правильно? Я читал, волшебные сказки.

— Не пренебрегайте такими сказками, они часто основываются на фольклоре, дошедшем до нас из глубины веков, и могут содержать долю истины. Дело вот в чем: таких духов-зверей ведьмы посылали с нечестивыми, зачастую злонамеренными поручениями и за это награждали их каплями собственной крови. Или кормили из лишнего соска.

Репортер был слишком ошеломлен, чтобы фыркнуть.

— Вы говорите о колдовстве — сейчас, в двадцатом веке?

Делгард кисло улыбнулся и наконец оторвал глаза от дерева.

— В наши дни от этого ни в коем случае нельзя отмахиваться: на Британских островах множество ведьмовских гнезд. Но я говорю о чем-то гораздо большем. У вас колдовство ассоциируется с детскими сказками. А что, если эти мифы основаны на реальности, на чем-то таком, что люди тех времен не могли понять и потому называли колдовством? Колдовство они понять не могли, но признавали его существование. Сегодня мы смеемся над подобными идеями, потому что так нам удобнее и потому что современная наука и техника отвергают подобные понятия.

— Вы меня запутали. Вы говорите, что маленькая Алиса Пэджетт — ведьма или что этого не может быть? Или что в ней воплотилась какая-то древняя колдунья?

— Я не говорю ничего подобного. Но я думаю, нам надо покопаться в прошлом, чтобы найти там какую-то связь с творящимся у нас сегодня. Эта сила должна откуда-то исходить.

— Какая сила?

— Сила зла. Разве вы не чувствуете ее вокруг? Вы сами испытали ее в воскресенье в склепе. И та же сила ослабила, а потом и убила отца Хэгана. — Делгард не добавил, что чувствует такое же давление на себя.

— В этих чудесах нет ничего злого, — возразил Фенн.

— Этого мы пока не знаем, — ответил священник. — Пока мы не знаем, куда и к чему все это приведет. Мы должны продолжать поиски, Джерри. Мы должны найти ключ к разгадке. Мы должны найти ответ, пока не поздно, пока еще есть возможность бороться с этой силой.

Фенн тяжело вздохнул и сказал:

— Лучше посоветуйте, где еще можно поискать этот сундук.

Фенн — полный кретин. Он должен был заметить эту связь! Возможно, это поиски притупили ему мозги. Наверное, легко быть объективным, когда работа сделана и остается лишь прочитать записи. И все же она могла ошибиться — возможно, сундука здесь вовсе нет.

Нэнси стояла в приделе, перед массивной, изъеденной временем дверью. Интересно, заперта ли она? Нэнси надавила на железную ручку, и глаза ее удовлетворенно блеснули: ручка повернулась, и дверь легко открылась. Какой смысл запирать такое заброшенное место?

Когда Фенн сказал ей, что старого церковного сундука, который он ищет, в церкви Святого Иосифа нет, Нэнси поняла, где он может быть. Если бы Фенн не хитрил с ней, она бы ему сказала.

«Вот и получай, Фенн, за то что кинул меня!»

Она распахнула дверь шире и вошла в придел. Внутри стоял полумрак, свет еле проникал через толстое освинцованное окно.

Сундук был сделан в четырнадцатом или пятнадцатом столетии и исчез, видимо, в шестнадцатом, так как с этого времени начинались найденные Фенном записи. Это явилось для нее путеводной нитью.

Нэнси закрыла дверь, и та сначала заскрипела, а потом совсем захлопнулась, нарушив тишину приглушенным стуком. Нэнси оглядела миниатюрную церковь, ей была приятна царящая здесь тишина, понравилась атмосфера старины. Прямо перед ней стояла свинцовая купель — темный, украшенный надписями металл навевал мысли о других временах, о другой эпохе. Почти все скамьи были отгорожены панелями по грудь высотой, узкие двери позволяли пройти от одной к другой. Каждая семья, видимо, сидела на своей скамье, запершись на собственном молельном островке, решила Нэнси. Лак на деревянных панелях облез, и их голый вид соответствовал стилю самой церкви. Не больше чем в тридцати-сорока футах дальше, в конце узкого прохода между скамьями виднелся алтарь.

Значит, вот сюда приходил молиться хозяин поместья, представила Нэнси. Мило.