Андрей Флибер - Сорок один мертвый

– Даю тебе успокоение. – Мама опускала топор до тех пор, пока голова не разлетелась на куски и обезглавленное тело не упало на пол.

Прошел год. Кухня была наполнена ароматами жарящегося мяса.

– Привет. – Сказал отец и сел за стол.

– Кто это? – Спросила девушка его сына.

– Мой отец. – Ответил тот и отрубил покойнику голову разделочным ножом.

Прошел год. Отец открыл глаза. Вокруг было темно. А во рту был ну очень плохой вкус. "Должно быть перепил вчера". Когда он вылез из-под земли, мать первая заехала ему лопатой по лицу и нос отвалился. Отец не успел опечалиться этому, как в дело снова вступил топор, тщательно изрубивший его голову.

– Вы знаете, это уже не смешно. – Сказал отец год спустя, смотря на двух вооруженных людей у его могилы. Ему захотелось зарыться обратно в уютную нору, но топор помешал ему.

Через год отец явился во фраке, как никак это была свадьба его сына. Он сидел в первом ряду, сжимая букет кладбищенских цветов, гордо сияя улыбкой, насколько это вообще можно делать без зубов и со сгнившими лохмотьями губ. Вместо носа ему повесили пластиковый колпачок от чистящего средства и тот был вполне доволен этому. Свадьба была веселой и отец даже выпил, но к вечеру плохая кровь и голоса в голове стали плохо на него воздействовать и у него появилось желание поесть немного мозгов, так что сын отвел его за сарай и раздавил трактором.

– Может вам по хозяйству помочь? – Сказал отец ещё через год, когда мама занесла лопату над его головой. Его привязали к большому шесту и он всё лето отпугивал птиц и лис отборным матом, размахивая руками, пока веревка не лопнула и лисы утащили его в лес.

Через год он наблюдал в окно больницы за своим внуком, копошащимся в маленькой кроватке в родильном отделение, умиляясь тому, какой он миленький, пока сторож не поймал его с бензопилой.

На следующий год отец выкарабкался из могилы и увидел, что весь мир превратился в дымящиеся руины, так что он раскопал свою мертвую семью, съел их мозги и зажил счастливо, один на всем белом свете, живя в лучших отелях мира, воя на луну с волками и кидаясь на ещё горящие фонари в приступах сумасшествия.

Алексей лежал на этой колокольне уже четыре дня без движения. Ночью он коротко и быстро ел консервы из вещмешка, ни на секунду не отрываясь от снайперского прицела своей винтовки, осматривая в нее окрестности колокольни. Было пустынно, стрельба громыхала вокруг, но в основном все перестреливались из укрытий в домах. Но как только люди во вражеских формах появлялись на улице или случайно показывались в окне, то наступал звездный час снайпера и Алексей вкладывал по пуле в каждую вражескую голову.

Когда в нефе колокольни вдруг появился человек в плаще, Алексей молниеносно схватил пистолет и выпустил в неизвестного всю обойму. Как ни странно, но пули раздолбали стену за спиной человека, но ни одна не причинила ему никакого вреда.

– Побереги патроны. – Сказала фигура и подняла капюшон, обнажая голый череп. – Я смерть, усек?

Алексей похолодел и ужас сковал его, он не мог выдавить из себя ни слова, дрожа как осиновый лист.

– Успокойся, еще не настало твое время. – Смерть опустил капюшон и посмотрел на часы. – У меня просто дел больше не было, решил пораньше зайти, подождать. Занимайся своими делами, прошу, не обращай на меня внимания.

И смерть принялся изучать свои ногти, на вполне себе человеческой руке. Потом достал из складок черного балахона пилочку и стал их полировать.

– Меня убьют? – Вдруг Алексей услышал, как спрашивает еле слышно, одними губами.

– Нет, блин, пришлют тебе двух баварок с большими сиськами и вы устроите тут фрайцюгигкайт. Конечно убьют. – Смерть невозмутимо рассматривал свои ногти, сунул палец в рот и обгрыз краешек ногтя. – Проклятые замки, весь маникюр коту под хвост.

– Через час. – Уточнил смерть.

– Вот значит как. – На Алексее не было лица.Его губы задрожали и он сжал руки в кулаки, ходившие ходуном.

– Да ладно, че ты, расслабься. Все умирают, ты же знаешь.

– Но, я не хочу умирать! – Алексей стукнул по полу кулаком.

– А кто хочет? – Развел смерть руками. – Кроме готов? Один геммор с ними, ей-богу. Шкерятся по кладбищам, покоя людям не дают.

Алексей повернулся к винтовке и прильнул к прицелу.

– Ну, суки, заберу вас с собой побольше. – И пустил пулю в туманную фигуру, туда, куда бы ни за что не стал стрелять раньше, пока фигура не приблизилась. – От чего умру-то?