Андрей Никитин - Жидкое состояние

Вова приблизился к воде. От резкого шума в ведре он дёрнулся. Вова секунду потратил на созерцание бодрых попыток рыбы вырваться из заточения, затем глянул на реку. В тот же миг он застыл как вкопанный. Тела не было. На поверхности только брызги дождя и косо лежащая удочка.

– Что за хрень? – спросил себя Вова, всматриваясь в реку. Мутный ил поднялся и вперемешку с брызгами дождя не давал разглядеть дно, где, скорее всего, было тело.

Тело должно рано или поздно всплыть .

Вова мок под дождём с тросом в руках. Не видя тела, он расслабился, словно судьба исправила совершённую им ошибку. Только он это подумал, как в тридцати метрах что-то поднялось на поверхность. Создалось ощущение, что на берег вывалилась громадная рыбина. Щурясь, Вова пытался определить, что поднялось из воды. Рядом в ведре слышались всплески создаваемые рыбой. Вова увидел вышедшего на берег человека. Вспышка молнии частично осветила лысину и мокрую одежду, состоящую из тёмной рубашки и брюк. Тёмный цвет тела объяснялся высокой влажностью одежды. Человек вышел на четвереньках. Встал на одну ногу, затем поднялся на вторую и теперь стоял во весь рост.

– Эй! – крикнул Вова, – вы кто?

Вова испугался, что его бездействие может быть зафиксировано. Неизвестный видел, что Вова ничем не помог другу. Одновременно с этим ему стало легче. Теперь с ним ещё один человек и вместе они попробуют вытащить тело Стаса. Но что-то было не так. Мокрая одежда не соответствовала экипировке ныряльщика. Вова задумался, почему этот человек вышел без скафандра и маски, ведь он находился в воде слишком долго. И почему он плавал одетый? Если бы он недавно вошёл Вова бы заметил.

Человек повернул голову, медленным шагом направился к Вове. Ничего не выражающий бесстрашный взгляд фиксировал цель. С него текла вода, он был босиком. Лицо уже можно было разобрать. Оно было непривычного цвета и было в нём что-то странное, что бросается в глаза. Будто лёгкое упущение художника, рисующего портреты. Вова сразу понял что это. Это его напугало. Размытое лицо. У человека, идущего к нему, было размытое лицо, будто Вова смотрел через искажённую линзу, или подобная невидимая линза была у лица мужчины как громадный монокль. Холодок пробежал по спине Вовы, будоража и заставляя забыть о Стасе. Словно удар током и Вова всё понял. Этот человек не свидетель смерти друга, а непосредственный участник. Он был существом, тянувшим Стаса ко дну. По мере того, как человек шагал к Вове, очевидность этого проявлялась всё больше, выступая потом на шершавом лбу, где прилипшие волосы образовывали узоры рваной бумаги. Лицо виднелось в общих чертах, будто было из прозрачного силикона, который оставался жидким, менял форму и вибрировал, как песок на музыкальной колонке. Это лицо пугало.

Вова отступил и зацепил ведро с рыбой. Со страстным рвением карп с разорванным ртом выскочил из перевернувшегося ведра и поплыл вдоль грязной земли к воде. Через секунду он был уже в реке, победоносно махнув хвостом. Вова глянул на эту картину, ощутив крошечное поражение. Он побежал к машине. Трос выпал из рук став лишним препятствием на пути к спасению. Это был момент, когда Вове не надо было говорить, что делать. Его завели как игрушечного зайчика и пустили необдуманно бежать, наблюдая за неловкими и дёргающимися движениями. Ноги несли быстрей, чем проходили процессы в мозгу. Он забыл о друге, о брошенных вещах и лежащей недопитой бутылке самогона мутного цвета. Забыл о карпе, которого хотел вкусить этим вечером. Вова хотел быстрее добежать к машине. Хлюпая по влажной земле и стараясь не поскользнутся, он подлетел к жигулям, едва не упав. Дверь была открыта. Вова дёрнул ручку и перед тем как сесть на сиденье оглянулся. Тёмный силуэт, частично скрывающийся за полосами дождя, приближался. Вова вскочил на сидение и закрыл дверь. Руки тряслись. Он хотел схватить ключ зажигания, но забыл где он находиться и начал обшаривать одежду. Ключ оказался в кармане. Приятное осознание этого утешало мужчину и придало надежды на спасение. Ключ не хотел вставляться в замок зажигания. Дрожащие руки не поддавались контролю. Каждая секунда могла стать последней, сердце бешено вибрировало, заглушая звуки стучащего по крыше дождя. Вова мельком посмотрел в зеркало заднего вида, но увидел только темноту и стекающие по стеклу капли. Он сумел вставить ключ, двигатель завёлся. Это гудение было настолько приятно для Вовы, что он засмеялся. Он включил передачу и поехал, забыв про фары. В темноте впереди он заметил человека, стоящего под дождём. Это был тот же человек, что вышел из воды. То же размытое лицо и тёмная одежда, сливающаяся с густотой фона. Он включил фары и вскрикнул от увиденного. Деформированное лицо, меняющее форму как мыльный пузырь, слабо поддающееся описанию, глядело на него, заставляя коленки трусится. Вова инстинктивно вывернул руль, машина дёрнулась на ухабе. Заскрипели покрышки. Дальнейшая дорога была видна нечётко. Вова только сейчас понял, что забыл включить дворники и чтоб не врезаться или не угодить в яму остановился. Автомобиль проехал по грязи примерно метр и заглох. Перед тем как машина остановилась, её дёрнуло. Вова ударился головой о боковое стекло. Появилось ощущение твёрдой, обтекающей боли. Она медленно, тёплой массой распространялась по левой стороне головы. Вова включил дворники и фары. Дорога впереди была свободна. Он включил передачу, но машина не сдвинулась с места. В суматохе Вова даже не заметил, что мотор заглох при остановке. Фары освещали мелкие лужи и тонкие нити дождя. Вова начал заводить машину, в этот момент водительская дверь открылась. В темноте показалось страшное лицо, напоминающее размытый снимок, какой получается при съёмке во время движения.