Михаил Есин - ЗАБЫТЫЕ. И другие истории

Я не мог разобраться в себе… Я был растерян и напуган. Опустив болящую свою голову, в нежданное мгновение появившийся зверь набросился на меня, скинув на землю и пытаясь перегрызть глотку! Мне повезло, что я успел прикрыть ее правой рукой, но не хватало смелости и решительности отбиваться левой! Сам того не ожидая, я все же нашел под ней палку: она послужила отличным защитой и нападением. Второе везение было на мне – верх одежды – кожаная куртка, чувствовавшая сжатие, но не укус!

Передо глазами мелькал яростный взгляд животного – адски красные глаза, блестящие от голода и бешенства, – две красные и жестокие маленькие планеты пронзали мой взгляд!

Я смог победить зверя на некоторое время – под выбросом адреналина я путался: ударить по морде волка или лучше поймать хватку его убийственных челюстей, дав возможность вцепиться в палку? Первый вариант удался, и с горем пополам я махнул палкой, ослабив зверя ненадолго…

Откуда столько сил? Времени было в обрез на побег, и не теряясь, я побежал, равно как профессиональный бегун, к подъему на проезжую часть – к микрорайону. Чуть было не поскользнувшись на бугорке, я пересек дорогу.

Победа стоила нескольких затрат моих нервных клеток – я хотел было перебежать на противоположную сторону, но мимо меня пронесся откуда-то взявшись грузовик на полном ходу! Все что я успел углядеть, так это его уходящая прозрачность: проносясь в даль, он исчез, а мое сердце продолжало тревожиться. Билось и билось в беззаботном ритме страха.

Хищнику недолго оставалось жить. Он не мог преодолеть дорогу – для него это была некая преграда. К тому же, невидимый спаситель, а, может, тоже охотник за мной, схватил его за задние лапы и потянул вниз.

Лесная шавка испытывала настоящие муки: завывала, стонала от боли, как завывают бродячие собаки от бесчеловечности живодеров. Смерть накрыла волка пеленой мучений, когда хруст костей услышал я у дороги, и всплеск крови на обочину вырвался крупным фонтаном!

Меня вырвало… Чувства ненадолго задушены жестким канатом, но вспомнились таблетки во внутреннем кармане куртки, и они скоро утихомирили мои нервы. Голова слегка пошла кругом, узоры деревьев расплывались, а дорога дергалась кривыми линиями… Эффект прошел. Ко мне вернулось сознание.

Лучше и не оказалось на другой стороне дороги. Кривая, спусковая тропа тянулась до домов, напротив – огромное дерево с повисшими куклами. У разных пупсов не хватало и рук, и ног, но где-то висели целые малютки. Кладбище детских радостей. Убогое место наполняло мою психику слоем тревоги! Куклы очень уж походили на живых грудничков…

Жилой квартал состоял из четырех трехэтажных домов. Каждый располагался друг за другом, последний стоял близко ко мне. Рядом был магазин с открытой настежь дверью – внутренние команды велели идти мне туда…

Пусто, и кромешная темнота. Дверь резко захлопнулась, и я остался наедине с темнотой… Кто-то зашел, покашливая, в магазин – меня нашли, могут убить или похитить, карая пытками! По телу пробежала дрожь; главное, не сказать ни слова, дышать тихо, молчать и не кричать! Я затаил дыхание в ожидании опасности.

Закрыв за собой дверь, кажется, к кассе подошел мужчина лет пятидесяти-шестидесяти и поздоровался с продавщицей. Что? Купил сигарет и прочие продукты. Он меня не замечает? Слабый свет исходил от него, немного осветив и кассу – все, что я и пронаблюдал. Он покинул магазин, и я не дремля юркнул за ним. На улице его не оказалось – обрывки воспоминаний остались в магазине… Снаружи было все, как прежде…

Бессмыслица какая-то… Я в полном замешательстве закружился на месте, выискивая хоть кого-нибудь, позабыв о том, что это призрачное место навряд ли таит в себе что-либо живое.

И я смог найти, но только зря. Маленькую девочку. Да, маленькую. Да, она кокетливо помахала мне ручкой с окна первого этажа ближайшего к магазину дома. Глаза блестели бриллиантами, золотистые локоны волос, закрученные в два хвостика, свисали вниз. От улыбки и детского смеха мне стало поначалу теплее.

А почему все-таки зря? Что может сделать такая малютка, возможно, ожидавшая от меня помощи, и только-только она могла застать всю катастрофу деревни. Очередная путаница в голове колесила и теряла мое понимание.

Меня переклинило. Я немного терял равновесие, рассмотрев уже иную девочку. В горле пересохло при таком преображении; в моторе кололо, как от града стрел. Малышка привстала, оголив свои длинные, засохшие ноги. Загнуты они были обратно, подобно сатиру в древнегреческой мифологии! Она уходила не отворачиваясь в комнату, скрывшись в тени дверного проема, не отводя от меня взгляда…