Дарина Смолинская - Дорога огня. Том I. По ту сторону

– Посмотри на него. Не бойся, – ты нужна ему, а мне нужны ответы. – Давай.

Копошится, всхлипывает. Вечность ничего не происходит. Я считаю вдохи и закрываю глаза, чтобы не видеть пляшущего слоистого существа.

– Пожалуйста… – начинаю и замолкаю, почувствовав движение.

Поверх плеча тянется маленькая ладошка.

Касается мертвых пальцев.

Улица смазывается и меркнет. Обнаженные ноги продирает морозом. Привидение остается исходящей рябью константой, а вокруг шумит вечерний лес. Голые деревья, зябкий туман, палые листья. Обломанные ветки повсюду, целые горы вязанок. Колет в бок. Острый запах реки и подступающей ночи, совсем рядом журчит вода. Сзади – вскочить, оглянуться, – дом из бревен, полуразрушенный и просевший. Мигнув, сверху, в перекрестии цепей, зажигается фонарь. Качаясь под ветром, посылает тени вглубь чащи, резкий свет скользит по ветвям, разбивается о наши тела, но не задевает мертвеца.

В новой сумеречной реальности он кажется раненым и почти понятным.

– Нам нужно войти в дом, – девочка мотает головой. Тяну, поднимая с ледяной земли. – Мы уже здесь. Поздно трусить… эй, нас все-таки двое! Что он сделает?

Мои личные монстры отстали. Испугались? Потерялись? Хорошо. Великолепно! Набираю полную грудь ночной свежести. Холод проникает под майку, прогоняет липкую усталость. Я свободна. Пока, но, если повезет, сегодня не придется никого убивать.

Если повезет, никто не убьет нас.

– Пойдем.

Почему горит фонарь? Строение выглядит давно покинутым. Зачем здесь столько веток, кто их принес? Почему призрак так смотрит? На дом, в черноту выбитых окон. Наши вытянутые тени колышутся, касаясь макушками перекошенного дверного проема.

– Там случилось что-то ужасное? – тихонько спрашивает девочка, очень теплая и дрожащая. У меня стучат зубы, поэтому просто киваю, плевать, что она не видит.

Случилось, и, похоже, еще не закончилось.

– Вдруг оно привело нас на обед к тому, кто сам выйти отсюда не может? – шепчет. Первая здравая мысль. Хмыкаю:

– Или просто хочет что-то показать. Свое незаконченное дело, помнишь? – останавливаюсь на крыльце. Щурюсь, привыкая к темноте. Выискиваю движение на периферии зрения. Пусто. Дом дышит сыростью и сладковатой гнилью. Угадывается мебель: вон шкаф и диван, гора стульев. Кусок стола. Пол уходит резко вниз, а где-то в дальних комнатах хлюпает вода.

Достаю из заднего кармана шорт мобильный и зажигаю фонарик. Черт, сумка с ножом осталась на дороге.

Под ногами мятая земля. Паркетные доски вперемешку с обломками вещей, камнями, грязью и мелким мусором громоздятся у стен тесной комнаты. Почти в центре – большая яма. По углам две двери: за одной луч спотыкается о стол с битой посудой, а вторая ведет в помещение побольше, с несколькими кроватями и перевернутым креслом-качалкой.

Сжимаю потную ладошку:

– Давай осмотримся. Если что – убежим, – в лес, по узкой тропке, которой наверняка и принесли хворост. Рядом должны жить люди. Растираю покрытые мурашками бедра. Дыхание клубится паром.

– Л-ладно, – отвечает чуть слышно.

Ныряя внутрь, пригибаюсь: совсем низко над головой сходятся стропила. Идем на кухню. Обходим яму по кругу, как можно дальше от края. Тянем время: именно к яме мертвец и вел.

Отчего-то я знаю наверняка.

В кухне узко и по колено досок – не пройти. Ноет от сквозняка оконная рама. Поворачиваем в спальню. За ней еще одна. Стены в рисунках животных, сломанный манеж. Мы отражаемся в мутном, изъеденном временем зеркале комода. Девочка прячется за мной, видны лишь тонкие предплечья. В неожиданно слепящем отсвете фонаря я сама напоминаю привидение. Белое пятно лица, растрепанная челка, скрытые в тени обычно карие глаза зияют черными провалами. Малышка высовывается, встречается взглядом со своим ночным двойником и вскрикивает.

– Это только зеркало. Пойдем дальше, – толстый слой грязи на полу глушит шаги и сохраняет цепочки следов. Влажная… странно, что дом не зарос сорняками.

Неправильно.

Я ищу что-нибудь личное, способное рассказать о хозяевах, но полки и выдвинутые ящики пусты, а на стенах светлеют прямоугольники и квадраты. Даже детских игрушек нет. Возвращаемся к яме.

Отняв руку, девочка останавливается в дверном проеме. Ладно.

Взявшись за рукоять торчащей из земли лопаты, свечу вниз. Дыра около двух метров в диаметре и меньше метра в глубину. Комковатая почва, снова ветки и битое стекло, золоченый угол рамы: фотография? Нужно достать. Железо с шелестом входит в мягкую почву. Что-то хрустит, скрипит. Под крышей гудит ветер. Призрак появляется на пороге, отчего девочка задушено всхлипывает и исчезает в комнате. Я дергаюсь было пойти за ней и замираю. Роняю телефон.