Николай Шмигалев - Губы цвета лайм

– Да нет, что вы попретесь ко мне через весь город. Тем более, что я сейчас хочу съездить к её сестре. Может Ева у неё. Если там, поговорю с ней, разберусь что к чему, объяснюсь.

– Ладно, брат, удачи! Держи меня в курсе. Если что звони, подскочу.

– Спасибо, Боб. До связи!

Макс отключил телефон и отправился на поиски Евы.

Старшая сестра Евы, Мария, была ровесницей Макса. Она уже третью пятилетку состояла в браке с водителем скорой помощи, где сама работала фельдшером, имела двухкомнатную квартиру в «хрущевке», троих непоседливых сыновей, любила младшую сестренку почти материнской любовью и, возможно, по этой же причине недолюбливала Макса, которого считала ненадёжным смазливым городским пижоном, слишком старым для Евы и чересчур самовлюбленным. Будь её воля, она бы Макса к Еве и на пушечный выстрел не подпустила бы. Но, к сожалению, Максим был выбором сестренки и, зная её тихий и вместе с тем упертый характер, Мария ничего не могла с этим поделать. Хотя, когда они с Максом изредка пересекались, она всем своим видом давала ему понять, что не для него, «стервятника», они с родителями «голубку» растили.

И вот к этой суровой и негативно настроенной по отношению к нему женщине Макс направлялся в настоящее время, так как не без оснований считал, что Ева могла поехать в первую очередь к ней.

Поднявшись по ступенькам грязного обшарпанного подъезда на третий этаж, Макс нажал кнопку звонка.

Дверь открыл Иосиф, муж Марии, простой добродушный мужик, с которым у Макса сложились хорошие взаимоотношения.

– О-о, Максим, привет! – хозяин квартиры заглянул через плечо гостя. – Ты что, один? А где Евгения?

Макс смешался, догадавшись по вопросу Иосифа, что Ева к ним не приезжала.

Сообразив, в свою очередь, по растерянно-задумчивому лицу Макса, что того что-то гложет, Иосиф не стал донимать его вопросами на пороге, а пригласил в квартиру.

– Давай, заходи, Максим. Проходи.

Пропустив гостя в квартиру, Иосиф закрыл за ним дверь.

– Ну чего стоишь? Разувайся! – заметив, что Макс мнётся в прихожей, сказал хозяин. – Мы как раз обедать садимся. Давай с нами перекуси. Пацаны будут рады.

Из кухни доносился аппетитный запах котлет, субботнего пирога и раздавался звон посуды – Мария накрывала на стол.

– Спасибо, я ненадолго, – отказался Макс, хотя чувствовал, как от запаха еды засосало под ложечкой.

– Ой, да брось ломаться, – усмехнулся Иосиф, предполагая, что Макс отказывается из-за их с Марией натянутых взаимоотношений. – Не боись. Маша уже смирилась с твоим присутствием в жизни Евгении. Да не съест же она тебя, в конце концов. И у меня будет причина накатить сто грамм заодно с тобой.

– Да я не боюсь… э-э Марии, – негромко ответил Макс, косясь на кухню. – А насчет ста грамм, так в этом деле я тебе не пособник. Я за рулем.

– Когда это тебя останавливало, Макс? – хмыкнул Иосиф, просительно кивая в сторону кухни. – Давай, давай, дружище!

Блин, подколол его почти как намедни Адалина, отметил Макс. Прямо слово в слово. Неужели окружающие его и впрямь считают таким вот раздолбаем. Пора задуматься над этим.

– Со вчерашнего дня останавливает, Иосиф. Я Еве слово дал, что больше пьяным за руль не сяду.

– Ага! Понятно! – озадаченно покачал головой Иосиф и с оглядкой на кухонную дверь прошептал с ироничной усмешкой: – Значит и тебя бабий каблучок по-тихому придавливает.

Макс пропустил колкость мимо ушей. Тем более что из уст добродушного Иосифа, с лихвой вкусившего прелести семейной жизни с крутонравной Марией, она звучала абсолютно не обидно, а больше как чистосердечное признание.

– Если бы так! – вздохнул Макс. – Ладно, мне некогда. Я действительно на пару минут заскочил. Позови, пожалуйста, Марию.

– М-да, вот значит, как. Ну да ладно. На нет, как говорится, и суда нет, – развел руками Иосиф и позвал жену: – Маша, иди тут к тебе пришли.

– Кто там? – раздался низкий женский голос из кухни. – Пусть проходят.

– Да иди уже сюда! Некогда человеку!

Хозяин дома переглянулся с Максом.

– Да кто там?

Вытирая руки о передник из кухни вышла Мария.

– А-а, Максим! Здравствуй! – В голосе женщины сквозило разочарование. Мария была «рада» его видеть не больше чем соседку Зинку, одинокую даму бальзаковского возраста, которая частенько заглядывала к ним под предлогом попросить соли, сахара, подсолнечного масла, а сама пялилась масляными похотливыми глазенками на её Йоську. – Чем обязаны? А где, кстати, Евгения?