Винсент О'Торн - Al Azif. Книга I

Вместе с кофе я вернулся обратно в комнату. Немного приоткрыв окно, я пустил внутрь часть длинного хвоста свежего воздуха, пара глотков горячего напитка и вовсе привели меня в чувство, но тема смерти расползалась в воздухе, оставляя его душным и разогретым. Извиняюсь за выражение, но – смеху ради – смеху ради, я распечатал фотографии жертв предполагаемого маньяка, развешав их по стенам комнаты, попутно думая, что оригинальный маньяк тоже мог делать что-то подобное. Затем я открыл свой малочисленный список друзей в единственной социальной сети, где был зарегистрирован, ибо, каюсь, имел периодическую склонность прожигать жизнь в многопользовательском онлайновом мире эльфов и единорогов, начав обдумывать, кого может зацепить это проклятие дальше. Главным кандидатом был толстый и уродливый парень, который зарастал мхом в своей роскошной квартире, проедая миллионы, которые ему оставил богатый родственник. Я продумывал мир после моей смерти, будто диктатор.

Телефон зазвонил.

– Да, мам, – машинально ответил я.

– АЛЛО!

Волна холода пробежала по коже, вышибая капельки пота.

– Тебе не кажется, что пора прекращать сюда звонить?

– Я СЕЙЧАС ПРИДУ! ЖДИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА.

Я сбросил вызов. Мысли о том, что звонящий знал номер моего сотового, давали некоторые шансы другим мыслям, что он мог знать и координаты нашего дома, который стоял у чёрта на рогах. Всё же, я не был уверен – стоит ли вызывать полицию. Кроме всего прочего, мне бы пришлось общаться с посторонними людьми, а вся эта история всё ещё имела возможность быть разводом. Шуткой. Фэйком. Обычным хулиганством. Теоретически, даже хулиганством на фоне тех событий, что нашёл я. У многих людей есть интернет, многие достаточно сообразительны чтобы вбить в поисковик пару слов. В моих действиях не было ничего исключительного. С подобным мыслительным хаосом, я бродил по дому, проверял двери, подвал, чердак, и всё прочее. Запирал то, что запиралось, и радовался запертому ранее.

Одно из окон первого этажа не хотело закрываться. Я дёрнул сильнее, и оно открылось в другую сторону, выбрасывая меня на свет божий. Свист и гул в ушах, уходящий внутрь черепной коробки. Я снова был маленьким мальчиком. Я брёл по городским улицам, меня манил маленький переулок. Ооо, ностальгия росла, как на дрожжах. Эти запахи выпечки уличных торговцев, мусора, парфюма и крысиного помёта. Я совсем забыл, каково это. Чем дальше я шёл, тем меньше оставалось позитивных оттенков в общем фоне, и запах всё более обретал форму зловонности. Вокруг уже сновали другие люди, парфюма не знавшие. Вероятно, бездомные. Они не обращали на меня внимание, их глаза были будто глаза мертвецов. Далее я видел уже тех, кто почти не двигался, а их тела были словно вмурованы в стены из картонных коробок и иного крупного мусора. Единственная жизнь, что теплилась здесь, шла от горящих бочек, чей жар подогревал самый важный оттенок зловония. Сладкий, приторно-сладкий. Он пугал, но мои ноги сами несли меня к тому месту, что, вероятно, было источником. Я почти перешёл на бег. Огни большого города мерцали передо мной, посреди дня. Неоновые вывески, светофоры, фонари. И какая-то птица настойчиво колотила меня клювом по голове.

Я открыл глаза. Видимо, на нервах я отрубился прямо на полу, опираясь спиной на шкаф. Я был в своей комнате, а не на кухне, как я ожидал. Дверь была закрыта, а неизвестного происхождения доска стучала мне по лбу, норовя выпасть из ослабевающих рук. Я нарёк её оружием, и положил своё оружие на пол. Переставать нервничать было некогда, и целью стало найти что-то посерьёзнее, чем доска, ведь в доме я был не один. Снизу доносились шаги, и я совсем не собирался геройствовать, ведь я и мирные контакты не переношу, но я всё же видел жизненную необходимость в обладании сувенирной битой, которая стояла в моём шкафу для одежды. Осуществив задуманное, я начал звонить матери. Гудок-другой, и звонок обрывался. Я повторил несколько раз. Потом набрал отчима. Результаты были неутешительные. Следующим логическим шагом я, конечно же, видел звонок в полицию. Здесь у меня получилось лучше, и даже операторы не были заняты. Меня долго пытались вывести из дома, в безопасное место, но потом до них, видимо, дошла полная картина обстоятельств, и мы пришли к соглашению, что я сижу дома, в своей комнате, и не высовываю носа. Они не сказали, что мне делать, если кто-то попытается открыть дверь, но тут возможно фобии придут мне на помощь, и я даже не узнаю, что умер. Подключив к решению проблемы логику, я подпёр шваброй дверную ручку, и заложил дверь тяжёлыми предметами.