Михаил Прокопов - Простые фокусы

– Нормально, бать. А у тебя?

– Да ничего, завтракать собираюсь.

В голове прозвенел тревожный звоночек. Обычно отец просыпался рано и в это время уже вовсю занимался делами.

– Что-то случилось?

– Я же говорю, всё нормально.

– Бать, хорош! Давай выкладывай! – с нажимом сказал Павел.

Отец замялся, потом кашлянул в трубку.

– Ночью сердце прихватило, но сейчас уже всё в порядке. Не переживай!

– Опять? – нахмурился Павел. – Скорая, надеюсь…

– Была, не волнуйся, полчаса как уехала, – отец снова натужно откашлялся. – Укол сделали, отпустило немного. Забрать хотели, как обычно…

Павел нервно потёр шею.

– И ты не поехал?! Бать! Ну что ты как маленький, а? Это же не шутки!

– Да сам знаешь, как у нас лечат.

– Мне вечером заскочить?

– Не надо, Паш, не надо! Если что, я соседку позову.

– Я могу и…

– Всё, закончили! Лучше скажи, как у вас со Светкой?

– Да как обычно, ничего нового.

– А ты давай не как обычно. Старайтесь получше, – произнёс отец с напускной строгостью. Павел устало вздохнул.

– Ты же знаешь, как только, так сразу. Дед, помнится, до девяноста дожил, так что тебе ещё правнуков нянчить.

– На прадеда не рассчитываю, но…

– Дождешься ещё, дело житейское, – усмехнулся Павел. – Главное, сам не раскисай. Ладно, отдыхай. Если что, я на связи.

Качая головой, Павел спрятал трубку обратно в карман. Да, начался денёк, ничего не скажешь.

За очередным поворотом показались облупившиеся жёлтые стены старого кинотеатра. Тяжёлые деревянные двери с вычурными ручками, спрятавшиеся за массивными колоннами, были давно заколочены, хотя в нишах по бокам от главного входа ещё висели так и не снятые рукописные афиши, словно безмолвное напоминание о том, что когда-то здесь кипела жизнь. Павел помнил, как, выклянчив денег, сбегал с уроков на новый фильм. Как, став постарше, до ночи торчал на дискотеке, устраиваемой вечерами в фойе. Как однажды вернулся домой с разбитым в кровь лицом, в разодранной рубахе, но с блаженной улыбкой победителя. Именно тогда он первый и последний раз подрался из-за девушки, казавшейся такой маленькой, почти невесомой, с большими печальными глазами. После того, как Павел отслужил, они поженились. Надо же, десять лет, оказывается, прошло.

Автобус дёрнулся и остановился, оборвав мелькнувшие воспоминания. Двери с шипением разъехались.

– Пожалуйста, после вас, – послышался чей-то учтивый голос, и вслед за молодой женщиной с крохой на руках в салон поднялись ещё двое. Первым оказался здоровяк в потёртых джинсах и жилетке-разгрузке. Другой – худощавый и бледный. Окинув салон холодным взглядом, незнакомец, выделив Павла среди других, вежливо поинтересовался, доедет ли до указанного адреса.

– Красных Курсантов? – зачем-то переспросил Павел. – Ну да, выходите со мной, я покажу.

Мужчина устроился на одном из свободных мест, бережно положив на колени пухлую сумку. Стискивая ремень длинными узловатыми пальцами, он словно опасался, что кто-то может покуситься на его имущество. Казалось, новый пассажир не вписывался в окружающую действительность, словно существовал сам по себе.

Автобус продолжал неторопливо петлять по улочкам. Павел то и дело бросал на часы короткие взгляды. От соседства с незнакомцем было неуютно. Хотелось не то просто отойти на пару шагов, не то вовсе выйти из автобуса и двинуть куда подальше.

Мужчина же глазел в окно без малейшего интереса, хотя было ясно, что он здесь впервые. Впрочем, ничего достойного внимания вокруг и впрямь не наблюдалось, уж кто-кто, а Павел, проживший в этом городке без малого тридцать лет с самого рождения, мог заявить об этом с уверенностью.

Внезапно в салоне раздался пронзительный полонез Шопена.

– Доброе утро, Валерий Михайлович, – сказал незнакомец, сняв трубку, – разумеется, смогу. Я уже в городе. Подъезжайте сегодня вечером, часикам, скажем, к пяти. Я чуть позже перезвоню и скажу адрес.

Через некоторое время автобус, подпрыгивая на разбитом асфальте, наконец добрался до нужной остановки. Павел соскочил с высокой ступеньки и хотел зашагать прочь, но был остановлен всё тем же худощавым мужчиной, который ненавязчиво коснулся его холодной рукой.

– Простите ещё раз, седьмой дом в какой стороне?

– Седьмой? – Павел обернулся. – Тут недалеко.

По совпадению ему нужен был тот же адрес, так что волей-неволей пришлось остаться в нежеланной компании. Спутник поправил сумку и поспешил следом, стараясь не отставать.