Влад Райбер - Сброд

К концу лета старик стал выходить поближе к тропинке и смотрел из-за кустов, кто там ходит. Люди появлялись редко. Можно было целый день просидеть в кустах и никого не увидеть. Если ходили, то обязательно по нескольку человек.

Но был один забулдыга. Он появлялся на тропинке по нескольку раз в неделю, ходил то в одну сторону, то в другую. Иногда пьяный, иногда вроде и нет. Иван Алексеевич себе этого человека присмотрел и однажды вечером взял с собой ружьё.

Когда старик заметил, что идёт его «паразит», вышел на тропинку с ружьём и преградил ему путь. Человек был слегка пьян, он перепугался и не задавал никаких вопросов. Слушался старика беспрекословно.

Иван Алексеевич, подталкивая забулдыгу ружьём в спину, повёл его к месту, где была яма, и сказал: «Полезай туда».

Мужик хотел чего-нибудь сказать, попросить старика одуматься, но так и не смог связать двух слов, слишком был испуган. Поколебавшись, он всё-таки влез в яму, и старик его пристрелил.

Уже потом, лёжа в своей кровати, Иван Алексеевич размышлял о том, что с того момента, как этот алкоголик бодро шёл по тропинке, до его похорон не прошло и десяти минут. И было старику от этих мыслей тоскливо.

Иван Алексеевич и дальше стал ходить смотреть на тропинку. Однажды увидел троих детей: двоих мальчиков и девочку. Увидев мальчишек, старик вспыхнул злобой. Но девочку он тронуть не мог. Не мог и всё. Поэтому дети остались целы.

Следующей осенью Иван Алексеевич высматривал себе жертву с тем же нетерпением. И думал, что надо вырыть яму, пока ещё мягкая земля. Только больше он никого не успел загубить – оказался в Городе. За три года никого не убил. Теперь ему нужно было беречь свою жизнь.

Скоро в Городе родился слух, что Бог явился, чтобы запустить какой-то механизм уничтожения всех жителей, но он, видимо, забыл, где кнопка, и теперь ходит её ищет. Эти россказни ещё и транслировались по радио, поэтому собралась группа жителей, которые решили, что за Богом надо установить слежку.

Спустя несколько дней стало ясно, чем занимается Бог, бродя по улицам. Он осматривал то, что сломано. Его интересовали расстрелянные стены, выбитые окна. Он долго осматривал взорванные автоматы, опрокинутую уборочную машину рядом с воронкой в центре Города. По свидетельствам, Бог около часа ходил вокруг раскуроченного трамвайчика, что оттащили в пустыню.

Такие трамвайчики бесшумно и сами собой ездили по дороге вокруг Города. Если кто-нибудь из горожан стоял у дороги, то трамвайчик останавливался перед ним и открывалась прозрачная дверь.

Как и всё в Городе, трамвайчики были практически неразрушимы. Однако находились мастера, которые могли разбить всё, что угодно. Так им хотелось переделать механизмы автоматических машин и сделать управляемыми. Но получалось у них только сломать и ничего больше.

Разбитого и поломанного в Городе накопилось за три года. Бог всё это изучал. Зачем он это делал, никому не было известно. Бог разговаривал с горожанами без охоты, отвечал что-нибудь по одному слову, а если кто-то ему сильно докучал, то он заставлял надоевшего ему человека замереть на месте, а потом уходил.

Один из преследователей рассказывал, как Бог пригрозил ему револьвером, но не стал стрелять.

А вот был один псих, который упрямо бросался за Богом вдогонку. Замирал на месте, потом приходил в себя, снова бежал за ним и выкрикивал всякие насмешливые гадости. И в конце концов Бог прострелил ему грудь.

Однако может это было враньё. Кому в Городе можно верить? Кто угодно мог пристрелить того психа. Хотя дыра в груди у него была большая. Простым пистолетом такую не сделаешь.

И местные учёные, которые пообещали дать горожанам ответы, стали слушать команду следивших. На учёных у горожан были надежды. Они много чего объяснили и рассказали. Изучая трупы, учёные рассказали про бусины в мозгах. Рассказали, что в Городе никто никогда не родит детей, потому что все горожане стерильны…

Стало известно, что Бог никогда не заходил в дома. Люди видели, как он шатался у борделя, и Аминка – хозяйка заведения, чуть с ума не сошла. Она паниковала, носилась, орала, чтобы закрыли все окна, заперли двери. Так она боялась этого Бога.

Но он даже к двери не подошёл. Бог осматривал изгаженный двор. Рядом с борделем всегда было много рвоты, дерьма, а ещё кровь и даже чьи-нибудь зубы. Пока Бог оглядывался, из окон борделя выглядывали юноши в женских платьях. Одни были испуганы, другие ждали спасения.