Алла Кравец - Правило номер 8. Погружение. Часть 1

Спустя примерно полчаса, а может, больше, целиком увлечённая своими крайне важными, по её мнению, размышлениями, она едва не уткнулась носом в здание «Вакханалии» – одного из местных ночных баров, – не на окраине, но и не в самом городе. Где-то между, на перепутье.

При том, «Вакханалия» пользовалась бешеной популярностью именно среди «городской» молодёжи, Стелла об этом помнила.

Атмосфера внутри царила всегда характерная. Коктейль, – составленный громкой музыкой, взбалмошными криками агрессии, возбуждения, похоти и желания выплеснуть накопившийся адреналин, – буквально «распирал» стены увеселительного заведения почти каждую ночь. Те, кто регулярно приходил сюда и закрывал за собой дверь с той стороны, – как правило, на протяжении следующих нескольких часов не задумывались о том, что их ждёт завтра.

Они существовали только «здесь» и «сейчас».

Стелла искренне ненавидела это место – и тогда, и сейчас. Сегодняшним вечером (теперь-то она поняла), ей особенно не хочется находиться рядом, и сейчас, оказавшись здесь, она недоумевала тому, что она всё-таки выбрала не поле, и занесло её в этот день на эту улицу, да ещё и именно к этому дому.

«Я не готова. Я ещё не всё продумала. Слишком рано. Чёрт…»

Заткнуть уши и пробежать мимо, лишь бы не слышать того шума, что исходил от невысокого двухэтажного строения – вот чего Стелле по-настоящему захотелось в тот момент, когда она в полной мере осознала, где именно она находится.

Однако, – как это частенько случается с теми, кто не думает о том, что делает, а потом вдруг решает срочно всё изменить, – желанию её не суждено было исполниться так скоро.

Не успела она приблизить ладони к ушам, – в намерении поскорее совершить то, что намеревалась, – как одновременно произошли сразу две вещи.

Во-первых, дверь бара вдруг резко открылась. На порог выскочил молодой парень, по всем признакам находящийся в состоянии опьянения (какого именно – непонятно). Подпевая заплетающимся языком словам какой-то современной песни, – одной из тех, что Стеллу особенно раздражали в последнее время, так как ей приходилось слишком часто слышать её из окон близстоящих домов, да и в своём собственном доме тоже, – молодой человек, ничуть не смущаясь её присутствия рядом (либо просто не заметив её), побежал за угол, дёрнул за ширинку штанов и принялся выделывать со стеной здания что-то, слабо напоминающее сразу два возможных процесса.

Впрочем, двойственность восприятия действа была уничтожена очень быстро – благодаря второму событию.

Всего через несколько секунд, оттуда же, – из-за угла здания, – послышался возмущённый крик. Мгновением позже на парня с полуспущенными штанами принялась стремительно надвигаться жуткого вида особь, – судя по длине волос и тембру голоса, всё же, женского пола. Держа высоко над своей головой плакат, с которого на землю теперь капала кажущаяся прозрачной жидкость, – она начала изрыгать проклятия, вперемешку с фразами, напоминающими уже слышимые Стеллой недавно предсказания конца света.

Произошедшее буквально вывело Стеллу из себя. В голове зашумело так, что стало больно, – и только лишь стойкое чувство брезгливости заставило её не заорать на обоих, что есть духу, а вместо этого ускорить шаг и пройти мимо.

«Тихо, тихо, это тебя не касается. Это не они . Это не они , и тебе нет до них дела. Иди своей дорогой, и поживей».

Когда расстояние между ней и «Вакханалией» увеличилось до ста метров, Стелла начала понемногу успокаиваться.

Её состояние, как уже говорилось ранее, в последнее время было весьма неустойчивым, – и порой захлёстывающие её эмоции очень быстро сменялись прямо противоположными.

«Давайте, пропивайте последние мозги. – Окончательно приходя в себя, когда звуки музыки остались где-то за её спиной, уже с достаточно лёгким пренебрежением подумала она. – Метеоритный дождь вам, придуркам, в помощь».

В очередной раз Стелла порадовалась тому, что находится не там – не внутри здания, не рядом с…

…к обычным мыслям вдруг примешался голос уже привычного девушке, и бывающего порой весьма навязчивым, собеседника.

Стела, признаться, не очень-то любила этот голос. Во-первых, вместе с ним приходили подчас на ум весьманеприятные ей воспоминания. Во-вторых, уж больно властно он порой звучал, в том месте (в её голове), – в месте, где положено было, по природе, звучать всего лишь одному голосу. Порой он смущал её, – и девушке приходилось прилагать определённые усилия для того, чтобы избавиться от этого явления, – которое было способно своим шумом иногда заглушать реально звучащие вокруг неё объекты (как вот сейчас, к примеру, он «глушил» всё звуки вокруг).