Алла Кравец - Правило номер 8. Погружение. Часть 1

Голос , однако же (это был голос), никак не желал успокаиваться – лишь крепчал, становился громче.

Стелла понимала, из-за чего он так «разошёлся»: она излишне переволновалась сегодня, хоть и знала, что нельзя. И это не говоря уже о том, что она совсем недавно находилась непосредственно рядом с тем местом, где и произошло его, так сказать, «зарождение».

И, всё же, Стелла была уже достаточно приучена к неслышимому для других собеседнику, чтобы суметь взять над ним верх.

Пусть не сразу, но он затих.

А когда это наконец произошло, Стелла поймала себя на мысли о том, что слышит позади себя чьи-то неторопливые шаркающие шаги.

Первой реакцией со стороны девушки стало возросшее чувство ещё не до конца, как оказалось, покинувшего её раздражения.

Шаги, впрочем, слышались пока на довольно приличном расстоянии от неё, и Стелла решила не оборачиваться. Она лишь, не замедляя хода, неторопливо поправила рукой свои волосы.

Вьющиеся пряди тихо зашуршали под ее пальцами.

На ум ей почему-то пришёл звук падения осенних листьев, сорвавшихся с деревьев.

«Спокойно».

…однако, что-то с этими шагами, определенно, было не так.

Размеренные, тихие, – они в точности повторяли её шаги.

Может быть, кто-то шёл сзади, специально подстраиваясь под ее неспешную походку?

Возможно, кто-то решил «приударить» за ней сегодня?

Стелла никогда не питала особых иллюзий касательно своей внешности, но всё же, не была лишена здравого смысла и понимала, что уж просто симпатичной её вполне можно было назвать, – особенно в свете последних месяцев. Действительно, наверное, её стройные ноги, подтянутая фигурка, – обёрнутая полупрозрачной тканью блузки, – и подсвечивающиеся светом фонаря тёмно-рыжие локоны вполне могли привлечь проходящего мимо парня.

Внутренний голос тревожным колокольчиком зазвенел в её голове.

Стелла внезапно почувствовала: тёплая майская ночь перестаёт быть такой же тёплой, как раньше.

«Почему же это сразу насильника? Я могу понравиться и кому-то нормальному… разве нет?»

Внутренний голос хоть и не ответил, – укрывшись вместо этого где-то в недрах её подсознания, – но своей изначальной подозрительностью успел внести достаточно смуты для того, чтобы Стелла, вопреки своему мнимому спокойствию, всё же оглянулась.

Позади себя, на расстоянии всего несколько метров, она увидела грузного широкоплечего мужчину, одетого в старый мятый костюм. Угрюмо застывшее лицо его, – с широкими чертами и нависшими бровями, – не отрываясь смотрело в её сторону.

Выражение этого лица ей, определённо, не понравилось.

Стелла сразу же отвернулась и быстро зашагала дальше. Сердце ее громко заколотилось от внезапного испуга.

«Не тот, кто нужен. Это – не тот , для кого готовился план».

Этот импульс, – будто нож для писем, – словно бы разрезал оболочку её внутреннего спокойствия, и все её страхи начали, один за другим, вылезать наружу.

«Вот идиот. – Подумала она, ещё сильнее ускоряя шаг. – Придурок полоумный. Надо же так напугать. Пьяница. Точно, это пьяница».

Эхо от шагов Стеллы далеко разносилось по тихому кварталу. Пожалуй, в первый раз за время своих вечерне-ночных похождений она была не рада тому, что на улицах нет ни души.

Методично стучали об асфальт подошвы её босоножек.

Им вторили размеренные тяжёлые шаги и поскрипывание подошв мужских туфель о жёсткую поверхность дорожного асфальта.

«Этого не может быть. – Внушала себе девушка, внутренне пытаясь успокоиться, но не осмеливаясь, при этом, повернуть голову назад. – Просто подвыпивший человек идёт к себе домой – конечно, если у него есть дом. Это всего лишь нож для писем… нож для писем… А быть может, он спешит к своим друзьям?»

Сердце Стеллы колотилось всё быстрее.

Храм ее спокойствия безжалостно разрушали своим натиском древние чудовища: Страх и Паника.

Стелла ускорила шаг.

Секундой позже она поняла, что шаги позади неё тоже стали быстрее.

Сомнений не оставалось: неприятный, страшный мужчина не просто шёл.

Он преследовал.

Её.

Сердце застучало.

Сильно-сильно.

Она побежала.

Теперь Стелле было по-настоящему страшно.

Почему-то, ей казалось, будто бы с ней уже никогда не произойдет ничего подобного.