Пиер Мартен - ВЫБОР. Невидимая Связь

Примерно в двух кварталах от торгового центра в мои мысли ворвался настойчивый сигнал. Я забыл пристегнуть ремень безопасности. Я рассмеялся. Тиган заполнила все мои мысли, и всё остальное исчезло. Дважды я чуть не сказал ей об этом. Дважды я придержал язык. Теперь она придёт послушать, как я играю. Я был так счастлив, но держал рот на замке.

Всю дорогу домой я ехал с предупреждением о непристегнутом ремне безопасности. Не желая следовать правилам, я включил радио и позволил музыке заглушить предупреждение. На этот день я был бунтарем, рисковал и вёл себя очень спокойно.

«Ты собрал носки?» спросила мама, когда я вошёл в дом.

«Нет», – ответил я. Я не выполнил ничего из того, что собирался сделать, но я выполнил всё, что хотел сделать. Я подошел к дивану и вернул сорок долларов, которые дала мне мама. Потерянное выражение её лица меня порадовало. Я не мог вспомнить, когда в последний раз не делал того, чего от меня ожидали.

«Что ты собираешься делать без носков?».

«Ходить босиком», – ответил я и быстро направился в свою комнату. Я был смелее. Я не мог поверить, что противостоял Джину в торговом центре. Это ничем не отличалось от любого другого замечания, которое я покорно принимал в прошлом. На этот раз Тиган была рядом. В первый раз она наблюдала за мной. Я думал, что он точно ударит меня. Вместо этого он рассмеялся, и мы как-то сразу стали равнее. Это точно сделала Тиган.

Я знал, что ещё ничего не освоила и я не был экспертом по общению. Это была главная причина, по которой я покинул их, прежде чем я мог совершить какую-то фатальную ошибку. Долгие годы я смотрел на Тиган издалека. Её совершенство сбивало меня с толку. Большинство людей никогда не видели этого. То, как она двигалась, как смотрела на людей, то, как её голос пел, не похожий ни на чей другой. Всё в ней было каким то особенным.

И только один человек знал о моей одержимости. Какое плохое слово – одержимость. Нет, я никогда не преследовал её. Просто в ней есть что-то такое, что загромождает мои мысли. В этом году у меня была только одна четверка на экзамене. Только одна, и я знал причину. Я столкнулся с Тиган по дороге из класса, и мы быстро обменялись извинениями. Как ни глупо это было, но во время теста я думал только о том, как её рука касается моей.

Я поставил будильник на телефоне на три часа. Я не хотел рассылать информацию о концерте слишком быстро. Моё желание всегда должно быть на расстоянии от Тиган. Если она не чувствовала того же, то я точно не хотел, чтобы это ее пугало. У моей одержимости был здравый смысл. Всё должно быть либо в обоих направлениях, либо никак. В мои мысли начал закрадываться страх. Мне предстояло узнать, будет ли она двусторонней. Если в одну сторону, я был уверен, что моему сердцу будет нанесен непоправимый ущерб.

Мой дневник был хорошо спрятан и мои родители даже не знали о его существовании. Я отодвинул решетку с центрального вентиляционного отверстия в полу. Я залез внутрь и достал свою книгу тайн. Последние три года я вел дневник своей жизни в этой книге, почти не пропуская ни одного дня. Многое в ней было обыденным, но большинство касалось девушки безупречного совершенства. Книга была единственным существом, которое знало мои секреты.

Я открыл первую чистую страницу и написал дату. Я не был уверен с чего начать. Я перелистал предыдущие дни и просмотрел записи. Заметки Тиган перемежались с другими событиями дня. Я вернулся дальше, где начал описывать свои чувства к ней. Слова были глупыми, но точными. Я перешел на первую страницу и прочитал первую запись:

Я видел её сегодня. У меня не хватает смелости поговорить с ней, потому что результат может оказаться не таким какой жду. Это и сбивает с толку. Ни одна другая девушка не влияет на меня так. Я могу видеть красоту в других девушках, желать общения с ними, но Тиган Фуллер – особенная. Она меня околдовала.

Закрыв книгу, я задумался над тем, что написал. За все эти годы я только сейчас сказал ей больше, чем одно слово. Настало время узнать правду и прекратить свое ребячество.

Мама немного удивилась, когда я открыл дымоход в камине. Я свернул несколько газет и засунул их под решетку.

«Немного тепловато для камина», – сказала мама. Она виделаво мне только рациональность. Я знал, что она меня не остановит, но всё равно слышал беспокойство.

«Это необходимо», – сказал я, положив дневник на решетку. Я достал спичку из коробки и чиркнул ею.

«Что ты жжешь?» спросила мама, глядя с удивлением.