Криста Фауст - Сверхъестественное - И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар

– Что вы пытаетесь сказать, мистер Кэмпбелл? – переспросил судья. – У нас мало времени.

– Я думаю, – заметил Натаниэль. – Когда жизни на кону, тщательность важна в той же мере, что и целесообразность.

Стоутон посуровел:

– Я бы хотел, чтобы вы перешли непосредственно к доводам, мистер Кэмпбелл.

– Судья Стоутон, пострадавшие девочки описывают дым, как он выглядит с того места, где они сидят. А другие описывают дым со своих мест. Все они правы, но вероятно, никто из них не прав в большей степени.

– Вы тратите наше время, мистер Кэмпбелл! – судья явно начал терять терпение.

Натаниэль глубоко вздохнул: ему приходилось разъяснять то, что для него самого было ясно как белый день:

– Возможно, девочки поняли неверно, что именно сделала эта женщина, – уверенно сказал он. – Либо им больно, но причина не в этой женщине.

– Вы обвиняете этих юных девушек во лжи? – угрожающе поинтересовался Стоутон.

– Я не говорю, что они лгут. Я говорю только, что они могут ошибаться.

Прюденс на пару секунд прекратила истерику и уставилась на Натаниэля, потом завизжала и начала указывать на него.

– Прекрати! – вопила она. – Прекрати, злой человек! Я тебе ничего не сделала, а ты щипаешь и царапаешь меня!

Судьи посмотрели на Прюденс, извивающуюся от боли, с взбухающими на щеках красными полосами, потом повернулись к Натаниэлю.

– Мистер Кэмпбелл, зачем вы раните невинную девочку? – прогрохотал Стоутон.

– Но я ничего не делаю, – твердо отозвался Натаниэль. – Я просто здесь стою.

Прюденс кричала не переставая.

– Взять его! – скомандовал судья мужчинам, которые стояли ближе всего, и те тут же так схватились за Натаниэля, что сбежать не было никакой возможности. – Натаниэль Кэмпбелл, вы арестованы по подозрению в колдовстве. Отвезите его в тюрьму.

Натаниэля провели через толпу на холодный утренний воздух. Томас и Кэмпбелл в панике бросились следом, распихивая зевак. Они выскочили из здания и увидели, как отца швыряют в дальний угол повозки. Он быстро оправился и принялся лихорадочно оглядывать толпу, ища в ней сыновей.

– Папа! – закричали мальчики.

– Мальчики! Расскажите обо всем матери! Не волнуйтесь за меня. Следите за Прюденс, она опасна. Выясните, что творят они с Констанс.

И повозка тронулась с места. Братья обменялись взглядами, понимая, что остались одни. Они тихонько вернулись в молитвенный дом. Когда они вошли, Томас посмотрел на Прюденс, а та взглянула в ответ и ухмыльнулась.

– Оставайся здесь, – шепнул он Калебу. – А я пойду, расскажу маме.

Затем Томас взял лошадь отца и быстро поскакал к дому через то самое поле, где они столкнулись с Прюденс. Когда он добрался до дома, мать задавала корм свиньям. Мальчик соскочил с лошади и быстро объяснил, что произошло. Розмари позвала Ханну, и они собрались навестить Натаниэля. Ханна прихватила пару серебряных вещиц из старой коробки и собрала полную корзину еды, потому что зачастую заключенных не кормили вовсе. Выйдя из дома, они распрощались, и договорились вечером встретиться и обменяться новостями.

Снег и лед сошли только через несколько недель, и влажный запах весны лишь больше раззадорил жителей. С улучшением погоды было решено начинать казни. Люди гудели вокруг молитвенного дома, словно обозленные пчелы, поджидающие очередную жертву. Как только подписали последние бумаги, нескольких осужденных усадили в деревянную повозку. Все поселение шло вслед за скрипучей повозкой по главной дороге, а с нее – на травянистый холм. В хвосте процессии шагала, поддерживаемая дядей и преподобным Паррисом, Прюденс Льюис. Она одна из всех девочек пожелала наблюдать за смертью тех, кого она осудила. Первой была казнена Бриджит Бишоп, и посмотреть на это собралась вся деревня. После первой казни все словно с цепи сорвались. Двумя днями позже состоялось второе повешение, и после этого смерти следовали одна за другой. День за днем людей вывозили из тюрьмы на холм. Некоторые твердили о своей невиновности до самого последнего момента, даже с петлей на шее, другие же хранили молчание.

Томас и Калеб наблюдали за действом с поля, скрывшись подальше от любопытных глаз. Со времен ареста Натаниэля они прятались. В город ходила только мать: дети оставались дома. Пока Натаниэль сидел за решеткой, ведьм провоцировать не хотелось. День за днем они задавались одним и тем же вопросом: что именно хотят провернуть ведьмы? Гонения между тем доходили до абсурда: любое необычное поведение вело к обвинениям в колдовстве, не учитывались ни дружба, ни соседство. Но больше всего Кэмпбеллов заботили Констанс и Прюденс. Обе они были сильными опасными ведьмами, однако донести это до судей было нереально. Ясно, что гонения спровоцировала Прюденс, но зачем? Всего осужденных насчитывалось больше сотни, многих держали в той же тюрьме, что и Натаниэля. Каждый день семья боялась, что именно его повесят следующим.