Наталья Антарес - Контролируемая авария

–А совесть? Как быть с ней, Урмас? – спросила я, неотрывно глядя в серо-зеленые глаза второго пилота: потемневшие, запавшие, окруженные черными тенями.

–Оставить ее мне, – решительно посоветовал Урмас, стряхнул с волос растаявшие снежинки и обессиленно опустился на стул, – я разберусь.

–Можно вопрос? – я от души вдавила кнопку выключения на пульте, на долю секунды прислушалась к воцарившемуся в комнате безмолвию и тихо прошептала, – о чем ты думал, когда ставил автопилот на снижение?

– Не помню, но вероятно, о том, что максимум через восемь минут я умру, – ответил второй пилот, подул на покрасневшие от холода пальцы и сухо добавил, – похоже, что-то пошло не так.

–Как прелесть! – взвилась от негодования я, -не хотелось жить, взял бы мыло и веревку! А сначала лучше бы психиатра посетил, может, он бы выбил тебе дурь из башки. Как тебя только ВЛЭК еще пропустил?

–Случайно повезло, – без доли иронии признался второй пилот, – но дважды в одну реку не войдешь.

–Я бы сказала, что мне тебя жаль, Урмас, но это будет ложью, – заключила я, – убийцы не достойны жалости, что бы ими не двигало. Мне жаль не тебя и не себя, мне жаль пассажиров, жаль Стеклова, жаль моих родителей, да и твоих тоже. Мне жаль твою невесту, которая, наверное, сейчас убита горем…

–На прошлой неделе мы с Симоной расстались, – перебил меня второй пилот, -она меня бросила, но тебя это не касается.

–Еще утром я бы с ума сошла от счастья, – не сдержалась я и в порыве самобичевания риторически воскликнула, – как я могла настолько в тебе ошибаться?

–Ты не ошибалась, ты просто плохо меня знала, вот и всё, – кончиками губ улыбнулся Урмас, грустно, тоскливо, обреченно, и у меня внезапно защемило сердце от горького понимания его абсолютной правоты. Я его вообще не знала, я нарисовала себе идеальный образ и вознесла его на пьедестал. А Симона, напротив, хорошо представляла себе, какие демоны обуревают ее жениха, не зря же она сама инициировала разрыв длившихся так долго отношений…

– Зачем ты попросил меня подождать? Что должно произойти утром? – попыталась докопаться до истинных целей второго пилота я, и когда Урмас обратил на меня отстраненный, пустой и какой-то бесцветный взгляд, я содрогнулась от пронизывающего холода, исходящего из глубины его бездонных глаз.

–Утром для тебя наступит новая жизнь. Без меня, без «Авиастара», без тех, кто тебе дорог, – загадочно произнес Урмас, – ты родишься заново и начнешь всё с чистого листа. Не каждому выпадает такой шанс, воспользуйся им!

–Сущий бред! – резюмировала я, – впрочем, я и не надеялась получить от тебя осмысленный ответ.

–А я не надеялся на иную реакцию, – выразительно передернул плечами второй пилот, – оставь меня одного. Уже поздно, иди в спальню и отдыхай, а я лягу на диване.

–Как скажешь, – нервно кивнула я и напоследок язвительно бросила через плечо, – зря ты забрал с собой «ящик». Если его не обнаружат, катастрофу спишут на техническую неисправность, и твой звездный час так и не пробьет.

–Значит, так было суждено, – философски заметил Урмас, -спокойной ночи, Дора!

ГЛАВА XIV

Само собой, разумеющееся, что по сравнению с остальными членами экипажа, от которых после крушения самолета остались лишь светлые воспоминания да изуродованные фрагменты тел, мы с Урмасом устроились, как у Христа за пазухой, однако, долгожданная возможность снять одежду и улечься в теплую постель казалась мне надругательством над памятью погибших и скорбью их близких. Тем не менее, избавляясь от авиастаровской униформы я испытывала явное наслаждение: выдержать целый день в костюме, практически полностью состоящем из голимой синтетики и не начать чесаться, как блохастая собака, удавалось далеко не всегда, причем «поблагодарить» за сие незабываемое удовольствие следовало нашего любимого работодателя, решившего изрядно сэкономить на качественных тканях. Когда нам впервые представили утвержденные эскизы будущей формы, большинство девочек пищало от восторга, но по факту подрядчики пошили такую невообразимую дрянь, что лично я не видела разница между тем, чтобы носиться по салону в совершенно не дышащей одежде и тем, чтобы лежать по палящим солнцем, предварительно обернувшись полиэтиленовой пленкой. В плане цветовой гаммы финальный вариант также оказался далеко не ахти, покрой и лекала оставляли желать лучшего, а уж после того, как вся эта красота полиняла в процессе первой и, заметьте, деликатной стирки, моему разочарованию не было предела. Форма липла к телу, не пропускала воздуха, электризовалась, магнитилась и вкупе с постоянным радиационным облучением на эшелоне, конечно же, в разы прибавляла бортпроводникам здоровья и долголетия. Однажды на эстафете в Бангкоке я сдала свою форму в прачечную, но там не успели постирать ее до отлета, на борт я поднялась, так сказать, в штатском. Хороший был рейс: пассажиры в упор не видели во мне стюардессу и с надоедливыми просьбами и глупыми вопросами обращались исключительно к моим коллегам, а я, в свою очередь, от души радовалась, что мне выпал уникальный шанс провести полет в удобной одежде. К счастью, на земле вышеописанный эксцесс большого резонанса не получил, и меня не оштрафовали за появление на работе в неподобающем виде, а то нашему руководству черта с два докажешь, что форс-мажорные обстоятельства бывают не только в воздушном пространстве.