Цзэдун Тао - Второй Император

– Ну, не так чтоб оригинальные суждения, но свое мнение есть, – шутя ответил Минж.

– У нас тоже своя, особая, религия и вера, – продолжал Иаков, – и она существенно отличается от буддизма или учения даосов. Но те ваши слова, что передал брат Аарон, нам понятны и близки. И я не сомневаюсь, это слова человека, понимающего истинную суть вопроса.

При этом Иаков поднял палец вверх.

– Какого вопроса? – удивленно спросил Минж, дожевывая кусочек какой-то диковинной и очень вкусной пищи. – Много ешь – не будешь чувствовать вкуса, много говоришь – слова мало что стоят(44). Я много чего болтаю себе же во вред.

– Ну, это он о вашем споре с аптекарем, – вмешался хозяин дома. – А именно о том, что для истинного откровения время еще не наступило.

– Ну, причём здесь откровения, – возразил Иаков. – У нас полно истинных откровений. Я о пришествии Машиаха(45). И хотя вы, уважаемый Минж, его так не называли, все же изволили выразиться о Нем, как о едином истинном Боге и Его грядущем пришествии в мир.

У Минжа появилось ощущение, будто его вдруг облили кипятком. Иаков точно и лаконично сформулировал всю концепцию вышеупомянутого опыта, полученного Минжем ранней весной, когда цвел миндаль.

– Однако, – произнес ошарашенный Минж, – говоря о едином Боге, что вы конкретно имеете в виду? Это личность или высшая сила, или все-таки Дао, как начало всего Сущего, вечное и неизменное, которое противостоит всякому относительному и обусловленному существованию?

– Для нас Бог – это, в первую очередь, Творец всего, видимого и невидимого. Он везде, Он – Дух, но Он непричастен бытию, которое Он создал и Его имя запрещено даже упоминать в суете нашей жизни. Безусловно, Он – Личность, ибо Он – Господин, Он разговаривал с пророками и дал через них нам Закон, по которому мы живем. Вне сомнений, Он – Высшая Сила, Начало всему сущему и от лица Его… бежит Вселенная! – торжественно закончил раввин Иаков.

– …бежит Вселенная, – самопроизвольно повторил Минж. – Вы сказали «от лица его бежит Вселенная» – что это значит?

– А то и значит, – авторитетно заявил Иаков, – что он есть Истинный Свет; и как тьма ночи исчезает при приближении дня, так исчезает мрак неведения при сиянии Божественных Истин.

– Но где здесь Вселенная, которая бежит?.. – снова спросил Минж, пытаясь все-таки уяснить суть дела.

– Познание Бога побеждает законы Вселенной, – ответил сидевший рядом с раввином сухонький старец по имени Шлома. – Прозревший в глубины ожественных тайн теряет из виду окружающий мир, и последний перестает существовать. Ибо мы знаем только то, что способны воспринимать в данный момент жизни.

– То есть, Вселенная не исчезает? – резюмировал Минж.

– Нет, исчезает, – возразил Шлома. – Вселенная не вечна, вечен только Б-г! И в нем – ни тени перемен.

Вот ведь чувствовал Минж, что не получит он на свой вопрос ясного и конкретного ответа. Правда, евреи таки преподнесли ему подарок. И хотя они и не ответили настолько точно, как он того желал, оказывается, их Бог мог вполне оказаться тем самым Властелином мира, который приблизился к нему ранней весной. И от лица Его… бежала Вселенная.

– Бог всегда над нами, – произнес хозяин дома, – и мы ходим под Ним, но извольте, уважаемый ребе, что говорит Закон о нашем деле?

– Закон говорит, что он, – раввин Иаков посмотрел в сторону Минжа, – либо должен быть рожден еврейской женщиной, либо должен быть обращен в нашу веру, как того требует Галаха(46), и совершить брит-мила(47). Пророки Эзра и Нехемия(48) категорически запретили смешанные браки.

– Но как это исполнить на практике? – всплеснул руками Аарон. – Шутка ли… Вполне возможно, этот милый юноша согласится принять обрезание, но как на это посмотрит господин Гуожи? Опять же, уважаемый ребе Иаков, в наших домах полно китайских женщин, многие, включая нашего представителя в правительстве, абсолютно ничем уже не отличаются от коренных народов. О каком запрещении может идти речь?

– Ну, вы же понимаете, любезный Аарон, дело деликатное… – погладив бороду, продолжил раввин. – Все зависит от желания сторон найти приемлемое для всех решение…

При этом он поднял руки к небу и снова погладил бороду.

– Я понимаю, говорите, сколько, – произнес Аарон, показывая на пальцах определенные сумы.

– Ну, я не знаю, не знаю… – повторял раввин, закатывая глаза.

И только когда Аарон разогнул все пальцы, раввин Иаков, вздыхая, кивнул головой.

– И все равно господин Минж должен совершить брит-мила. Пусть даже он это сделает совершенно тайно от всех.