Ричард Лаймон - Дом чудовищ (Подвал)

— Я, кажется, видел несколько подобных статей.

— А вы их читали?

— Нет, не читал.

— Невежественная стряпня! Продажные щелкоперы!.. Вы знаете, кто такой репортер? Это грязный писака, который с трудом нащупывает впотьмах извилистую тропинку к правде, а потом сам же закапывает ее с помощью потока ненужных слов. Примерно так сказал Амброз Бирс, а он был большим философом! Единственный раз я позволил одному из таких любителей покопаться в грязи, взять у меня интервью. И он до того переврал все мои слова, что я был выставлен просто круглым дураком. А в заключение он еще написал, что в результате этого происшествия я слегка помешался! Вот тогда-то я и решил поменять фамилию, чтобы ни один из этих мерзавцев никогда больше не смог меня отыскать. А кошмары понемногу прекратились… до недавнего времени. Но теперь чудовище опять взялось за свое! Оно продолжает убивать, как и тогда!..

— Оно? — переспросил Джад.

— Официально, со времени нападения на семью Лайла Торна, это был ОН человек с ножом, наподобие Джека-потрошителя. Но в каждом следующем убийстве подозревался новый преступник.

— А разве это было не так?

— Абсолютно не так! Все это совершало чудовище. Причем всегда одно и то же чудовище.

Джад даже не пытался скрыть своего сомнения, которое, как он знал, уже ясно читалось на его лице.

— Давайте, я налью вам еще кофе, — нервно сказал Эшер и вышел из комнаты.

— Я не знаю, кем является эта тварь, — возбужденно говорил Ларри. — И очевидно, этого не знает никто. Хотя я лично видел его. И за исключением старой Мэгги Кутч, я, вероятно, единственный живой человек, который видел все своими глазами.

Но это не человек, Джадж. А даже если это существо и было когда-то человеком, то все человеческое давно уже деформировалось в нем до самых крайних пределов. И оно очень, очень старо. Ведь первое нападение произошло еще в 1903 году! Тогда Президентом был Теодор Рузвельт. В том же году братья Райт впервые поднялись в воздух на своей этажерке «Китти-хок». И тогда же чудовище убило троих.

— И первого владельца этого дома?

— Нет, вдова Лайла Торна уцелела. А вот сестра ее была зверски убита вместе с двумя своими племянниками. Тогда власти обвинили в этом одного слабоумного, который сшивался на окраине города. Его судили, вынесли приговор и повесили на балконе «Дома чудовища». Ведь все случилось как раз перед самыми выборами шерифа, и полиции до зарезу требовалось любой ценой закрыть это дело. Хотя они прекрасно знали, что тот парень ни в чем не виновен.

— Откуда же им было знать об этом?

— У чудовища огромные когти, — пояснил Ларри. — Они длинные и острые, как гвозди. Оно раздирает ими жертву, срывая одежду и кожу. Эти когти впиваются в тело как ножи и держат его, пока чудовище не закончит… свое гнусное надругательство.

Чашка с кофе на его блюдце задрожала. Ларри поставил ее на столик и сцепил пальцы замком.

— И вас?..

— О нет! Меня, слава Богу, чудовище пощадило. Оно не прикоснулось ко мне. Но я видел, что оно делало с Томми там, в спальне… Тварь была слишком занята, чтобы думать еще и обо мне. Сначала ей надо было разделаться с Томми. Только это меня и спасло. Правда, выпрыгивая из окна, я сильно порезался о стекло, а при падении сломал себе руку. Но все же мне удалось уйти. Я выбрался, черт возьми! Я остался в живых, чтобы рассказать всем об этом. — Он отхлебнул кофе и дрожащей рукой поставил чашку на стол. Казалось, напиток помогает ему восстановить душевное равновесие. Потом тихим голосом Ларри продолжил: — Конечно, никто тогда не поверил моей истории. И со временем я научился держать ее при себе. — Он выжидательно помолчал. — Ну, теперь, наверное, у меня есть уже все основания полагать, что вы считаете меня сумасшедшим?..

Однако Джад с сомнением покачал головой и ткнул пальцем в газетную вырезку.

— Здесь все-таки говорится, что в этом доме погибло уже одиннадцать человек!

— Все правильно. Эти цифры абсолютно верны.

— Но это же очень много убийств!

— Согласен. Даже слишком много. Ну и что?

— Значит, кто-то должен положить им конец, вы не находите?

— Да я бы и сам убил чертову тварь, если б только у меня хватило на это храбрости. Но стоит мне лишь подумать о том, чтобы идти туда ночью!.. Нет, я никогда не смогу сделать этого.

— А кто-нибудь другой ходил туда после вас? Я имею в виду, в темное время суток.

— Ночью? Только дурак…

— Или человек, у которого есть на это достаточно веские основания…