Джон Соул - Черная молния

– Меня зовут Ричард Крэйвен, – сказал он.

Хэдер почувствовала, как по всему ее телу стало разливаться оцепенение. Что это значит? Ведь Ричард Крэйвен давно мертв! Его казнили в тот самый день, когда ее отец перенес сердечный приступ! Но хотя умом она отказывалась понимать сказанное, в глубине ее души возникла и окрепла уверенность, что этот человек не лжет. Хотя его внешность, его плоть пытались уверить Хэдер, что перед ней ее отец, его глаза и голос утверждали обратное.

– Чего вы от меня хотите? – еле слышно спросила она. На губах Ричарда Крэйвена заиграла холодная усмешка.

– Я хочу потрогать тебя, Хэдер, – сказал он. – Я хочу коснуться твоего сердца.

– Это сумасшествие, – сказала Энн Джефферс. Она не имела представления о том, где они находятся. За несколько миль пути они не встретили ни одного дорожного знака. Дорога, петлявшая вдоль реки, оставалась пустынной, а мир за пределами автомобиля Марка представлял собой сплошную черную толщу, поглощавшую даже свет мощных фар. Не утихавший ни на минуту ливень еще более ухудшал обзор, так что перед машиной можно было видеть лишь несколько ярдов дороги. По причине разгулявшейся бури Марку пришлось снизить скорость до минимума.

Энн же уверилась в том, что их поездка в горы – большая ошибка. В небе вспыхнул зигзаг молнии и раздался удар грома такой силы, что Энн подпрыгнула на сиденье.

– Пора поворачивать назад, Марк! Это кретинизм. Мы ведь даже не знаем, где находимся!

– Мы уже почти добрались до кемпинга, где сегодня утром была обнаружена Эдна Крэйвен, – ответил Марк. – Кевин сказал, что место, где они с Гленном рыбачили, находится недалеко от кемпинга. Мы проверим, что там и как, а потом...

Полицейская рация в автомобиле неожиданно вернулась к жизни, и Марк схватился за микрофон.

– Говорите.

– Выяснилось, что на разыскиваемом фургоне имелся радиотелефон, и мы поэтому смогли проследить его путь, – произнес едва слышный голос, до последней степени искаженный помехами, причиной которых была буря.

Энн хотела что-то сказать, но Марк затряс головой и еще теснее приник к рации. Однако ничего, кроме треска помех, он не услышал.

– Повторите! – закричал Марк в микрофон. – У нас тут сплошные помехи!

Из какофонии шумов и треска до слуха Марка донеслось одно-единственное слово: Сноквалми.

Все остальное оказалось напрочь съедено треском статического электричества. Когда же начался следующий сеанс связи, то вообще ничего нельзя было разобрать.

– Неважно, – пробормотал Марк. – Они здесь. Вверх по реке.

Он на секунду перестал всматриваться в кусочек дороги перед собой, чтобы в двух словах обрисовать Энн происходящее.

– Радиотелефоны – все равно что радиомаяки: они постоянно находятся в контакте с центральной системой подключения. Конечно, нельзя точно установить, где находится абонент, но приблизительно определить его местоположение вполне в наших силах.

Потом, даже не подумав, стоит это делать или нет, Марк вытянул руку и нежно сжал ладонь Энн.

– Держись, мы найдем их. Обязательно найдем!

Автомобиль продолжал подниматься вверх по дороге, повторявшей изгибы реки. Они подъехали к кемпингу, и Марк увидел, что лагерь обнесен желтой полицейской лентой, а железные ворота, ведущие к нему, заперты на замок. Тогда Марк, даже не подъезжая к воротам, продолжил подъем и через полторы мили, когда он стал уже сомневаться в правдивости указаний, данных Кевином, прямо перед его глазами из темноты возник дорожный знак, сообщавший о приближении поворота. Через минуту Марк подъехал к ответвлению дороги, уходившему вправо, и затормозил. Грязная узкая дорога, уже порядочно размытая ливнем, выглядела абсолютно непроезжей для всех типов автомобилей, за исключением вездеходов с двумя ведущими мостами. Марк еще мог спуститься на своей машине к реке, но вот снова выехать на дорогу он уже не смог бы.

Да, но когда тропинка стала непроезжей? Что, если зловещий фургон уже находится внизу?

Марк сунул руку в бардачок, вынул пистолет и вылез из машины.

Энн, которая мгновенно разгадала его намерения, выбралась наружу через другую дверь.

– Возвращайся в машину! – воскликнул Марк, стараясь перекричать ветер, дувший с такой силой, что дождевые струи неслись почти параллельно земле.

– Если ты можешь спуститься вниз по тропинке, то смогу и я, – закричала Энн в ответ. – Ведь там моя дочь, ты забыл?

И прежде чем Марк успел запротестовать, она начала спускаться вниз по грязной тропинке, опираясь о стволы деревьев и хватаясь за ветки кустарников, когда ее ноги скользили по грязи.