Кейси Доуз - Дневник Эбигайл

Короче, без шансов. Так я лишилась брата, а мои родители своего любимого сынка.

Почему любимого? Они всегда хотели сынка. И никто этого не скрывал. А Пит был самим идеалом любого ребенка. Круглый отличник в школе, выдающийся баскетболист, поступил по академической стипендии, играл в высшей лиге. Перспективное будущее, отличный человек. Меня всегда баловал подарками, родителей вниманием, свою команду – победами.

Я как бы была в лиге запасных в нашей семье. Типо как дворняга, живущая в доме с доберманом. Доберман получает медали, вкусный корм и внимание – а дворняге это перепадает чисто по везению. Всем ведь понятно, что она далеко не доберман. И никакие выставки ей не светят.

Вообще не понимаю, зачем при наличии Пита предки родили меня. Подозреваю – они хотели второго сына, младшего брата для Пита. Типо, копию эдакого идеального мальчика, а получилась я. Впрочем, я тоже была не плоха, но ясное дело, до него было далеко.

А тут он разбился.

Это было хреново. Я жутко тосковала, но родичи мной совершенно не интересовались. Они решили утопиться в собственном горе. Постоянно убивались по Питу, рассказывали о нем прошедшие заслуги, еще что-то. Как-то раз мама даже брякнула подруге, что «Питти скоро должен вернуться с колледжа на каникулы, я собираюсь испечь ему тыквенный пирог».

Да, тогда стало понятно, что мамины шарики покатились не в ту лунку.

И они принялись ходить по психологам и психиатрам. Я же без всяких докторов пришла в себя быстрее них – мне помогали друзья и, наверное, относительно мелкий возраст.

Результатом походом моих предков по мозгоправам и вываливание сотни баксов за приемы, стало решение – завести ребенка.

Не уверена, что это посоветовал им мозгоправ, но почему-то мама пришла к такому выводу.

– Души перерождаются, я верю – заявляла она по телефону своей подружке, когда папы не было дома, а я, как она считала, смотрю телек – наш Питти обязательно вернется к нам в новом малыше.

И типо родился Маркус.

Ха-ха, вот вам и перерождение. Недоразвитый идиот, который ни то, что никогда не станет таким идеальным, как Питти – чего они хотели – но который вообще никаким не станет.

Не знаю, почему маме об этом не сказали на ранних сроках.

И у нас началась новая головомойка. Раз не получилось идеального – она решили вбросить все свои силы на поддержание в нем здоровья. Или хрен знает, что можно поддерживать в этом овоще.

Короче принялись носится со своей новой игрушкой. Может, я и не относилась бы к Маркусу так враждебно, не заставляй они страдать меня из-за него. Мои интересы стали постоянно ущемляться, попираться и всякая такая срань.

Даже сейчас – мы переехали в Лимертвилль без каких-либо семейных обсуждений, когда мне, блин, уже семнадцать лет, и можно было посоветоваться со мной. Но нет – они решили, что для Маркуса так будет лучше, а я прицепом потащилась следом, как их дополнение.

И так с самого его рождения. Мамочка решила, что душа Питти просто повредилась во время перерождения, поэтому получился такой диагноз.

По-моему, повредился рассудок мамы и диагноз там совершенно другой, но никто не хочет это признать и лечить.

Сложно было полюбить Маркуса. Хоть я и понимала, что ненавидеть его не совсем правильно – вернее уж будет ненавидеть за это родителей, но моего чувства хватало на них на всех.

Я их терпеть всех не могла. А им было плевать. Наверное поэтому, в нашей семье скандалы были не так часты и возникали только из-за меня.

И вот сегодня, собственно, мы и приехали в наш новый дом. Уцененник – так я его называю, а мама жутко на это бесится. Она говорит то, что его продали за полцены, совершенно не сказалось на его качестве и вообще не стоит впредь кому-либо акцентировать внимание на то, что мы купили его со скидкой.

А я назло буду. Уцененник – наш дом уцененник.

Хотя по большому счету, он и правда не плох. Не отвал всего, конечно, но сойдет. Хотя бы моя комната есть.

В нем три этажа, одна веранда, четыре спальни, два сортира и огромная столовая. Одну из спален отдали мне – вот роскошь-то, в старом доме приходились делить комнату с Маркусом. Предки думали меня этим умаслить, но черта с два. Отдельная комната и даже дом, намного роскошнее нашего предыдущего, не заменят мне друзей и парня, что я оставила в Беркли. А так же моего комфорта.

Мне предстояло пойти со следующей недели в выпускной класс в совершенно новой школе. Может ли быть что-то более дерьмовое, чем быть новенькой в последнем классе? Вряд ли.