Игорь Ревва: Учуруматхан

Вслух я этих мыслей не высказал. День близился к концу, а работы оставалось ещё невпроворот. В нашем проекте обнаружилась дыра, которая при внимательном изучении начала превращаться в самую настоящую бездну, готовую поглотить и нас, и компанию. Из Вагифа сегодня работник был никакой, и я отпустил его. Посоветовал сходить в бар, выпить, а потом лечь спать, и не прикасаться к интернету. А назавтра быть в офисе со свежей головой, и начинать пахать как папа Карло – и за новый день, и за сегодняшний. Он повозражал для вида, но потом ушёл. А я отправился за свой стол, продолжать работу.

Я погрузился в неё с головой и оторвался только около восьми часов вечера, когда открылась дверь и в офис снова вошёл Вагиф. Он был уже слегка пьян и всё ещё жаждал обсудить сегодняшние события. Но для меня в тот момент самым важным был проект. Я снова накричал на него, ткнул носом в проблему и опять посоветовал идти домой. Вагиф осоловело похлопал глазами, тяжело вздохнул и ушёл. А я попытался вернуться к работе.

Как ни странно, но мне это удалось. Более того – я внезапно понял, как исправить ошибку. Это оказалось совсем не сложно, у меня ушло всего минут десять на оформление решения. А потом я, с блаженной улыбкой на лице и громадным облегчением в душе, откинулся на спинку кресла.

В таком вот виде и застал меня вновь вернувшийся в офис Вагиф. Он всё никак не мог уйти, история по соседству не давала ему покоя. Ему хотелось поговорить об этом, и лучшего собеседника, чем я, найти себе он, как видно, не мог.

Выглядел Вагиф понурым и, как мне показалось, гораздо более пьяным. Это меня несколько удивило, потому что отсутствовал мой напарник очень недолго. За это время он никак не успел бы сбегать до ближайшего бара и принять пару рюмок (выглядел он уже, честно говоря, далеко не на «пару рюмок»). Я ждал, что он опять затянет эту свою нудятину про лифтовый ритуал, но ошибся.

Вагиф начал сокрушаться, что сегодняшний интернет превратился в самую настоящую мусорную свалку. Он говорил, что ничему там верить уже нельзя, что в сети даже интересную мысль могут превратить в смехотворную чушь, что ему неловко передо мной за бесполезно потраченное время, что он завтра же примется за работу и лично залатает дыру в проекте, и так далее. Настроение у меня было благодушное, и я только рассмеялся в ответ. Я успокоил его, сказал, что проблема решена, и показал, как именно. И добавил, что дня через два-три мы работу сдадим.

Реакция Вагифа меня удивила. То есть, вначале-то он, само-собой, обрадовался, восхитился изяществом решения и даже выразил восторг тем, как быстро мне удалось его найти. Потом он замолчал, начал перебирать бумаги, и на лице его медленно проступало недоумение. Он задал мне несколько вопросов, и были они настолько нелепы, что я решил, будто ошибся и Вагиф на самом деле пьян гораздо сильнее, чем кажется. Я присмотрелся к нему внимательнее, но мне показалось, что выглядел он не столько пьяным, сколько растерянным. И даже, пожалуй, уже и не пьяным вовсе. Он, можно сказать, трезвел прямо на глазах.

Подойдя к своему столу, он и там начал перебирать папки и документы, выдвинул один ящик, покопался там, выдвинул другой, и там тоже что-то поворошил. Затем повернулся ко мне и лицо его при этом выглядело по-настоящему ошарашенным. Я успокоил себя мыслью, что Вагиф просто перепил, но хорошо понимал, что это самообман. В данную минуту Вагиф выглядел уже совершенно трезвым. Трезвым и растерянным. И растерянность эта медленно, но верно, уступала на лице место какому-то другому выражению.

Вспоминая сейчас, я почти уверен, что это был с трудом подавляемый страх. Возможно, мне тогда и самому сделалось немного не по себе от происходящего, потому я и не стал размышлять на эту тему. Преувеличенно бодрым голосом я снова отправил его домой, похлопал по плечу и выставил вон. Вагиф посмотрел на меня, поморгал, словно не понимая, что я говорю. Затем у него сделался такой вид, будто он догадался о чём-то важном. Губы его тронула слабая улыбка, он пробормотал что-то, развернулся и быстрым шагом двинулся по коридору. Я закрыл за ним дверь, сел в кресло и закурил.

Мне было тревожно на душе. Я и сам не мог объяснить себе, в чём дело. Внезапно офис показался мне чужим и незнакомым. Здесь вдруг стало неуютно, как будто за спиной кто-то стоял. Я знал, что нахожусь в помещении один, и что если я обернусь, то никого не увижу. Но тем не менее я всё же сделал это, и огляделся по сторонам. Разумеется, никого тут больше не было. Однако, тревожное ощущение только усилилось.