Андрей Петухов - Чужие здесь не ходят

– Не учи ученого, – беззлобно проворчал Дмитрий, полностью сконцентрировавшись на предстоящем вираже. Стрелка спидометра приблизилась к ста километрам. Ветер гудел, как в трубе, а мимо стрелой пролетали дома, деревья, фонари. Перекресток неумолимо приближался.

– Приготовились! – крикнул Дима.

– Все на правый борт! – прокричал следом Артем.

Дмитрий вжал педаль тормоза в пол и вывернул руль вправо. Визг задымившейся резины заглушил рев двигателя. Кабриолет резко накренился и практически не сбавляя скорости, стал заворачивать за угол. Правые колеса оторвались от земли, и только тела навалившихся на борт ребят, не позволили автомобилю опрокинуться на бок. Казалось, пока сааб завис на двух левых колесах, время буквально остановилось. От Дмитрия потребовалось все его умение, чтобы удержать кабриолет на дороге, не дав ему перевернуться, и благополучно завершить маневр. Через секунду машина с глухим скрежетом опустилась на все четыре колеса. Поворот остался позади. Дмитрий надавил на газ, и автомобиль вновь рванулся вперед, набирая скорость. Оглянувшись назад, ребята увидели, как не ожидавший подобного от своей жертвы джип по инерции пролетел перекресток, не успев среагировать на крутой фокус друзей.

– На, выкуси! – сквозь зубы процедил Влад и взметнул сжатый кулак вверх.

– Теперь гони во весь опор, – произнес Артем, обращаясь к Дмитрию.

Дима взглянул в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что внедорожник не выруливает вслед за ними.

Он еще не успел понять, что именно, но что-то ему явно не понравилось в отражении зеркала. Черного джипа видно не было, впрочем, как и любого другого автомобиля.

– Не понял, – пробурчал водитель, не замечая, как снимает ногу с педали газа и паркует автомобиль у края дороги.

– Что происходит, ты чего? – обескураженно произнес Матвей, глядя на Дмитрия. – Гони, чудак!

Но Дима полностью остановил сааб и потянул рычаг ручного тормоза на себя, намертво фиксируя автомобиль.

Влад привстал, держась за спинку переднего сидения, и его глаза медленно поползли на лоб. То, что открылось перед ним, не могло быть реальностью. Сидевший рядом Артем тихо присвистнул. Никто из ребят не мог произнести ничего членораздельного. От увиденной картины мировоззрение каждого из компании начало медленно, но неумолимо изменяться и переворачиваться. Да что там компании, окажись в такой ситуации кто угодно, его жизненные устои рухнули бы в одночасье, потому что они всегда рушатся, если человек сталкивается с чем—то странным, невозможным. Если его реальность становится необъяснимой. То, что они увидели, они точно не могли объяснить.

Артем открыл дверь кабриолета и вышел на серый асфальт. Хлестко хлопнув дверью и скрестив на груди руки, он стал медленно разглядывать окружающую улицу. А поглядеть было на что.

Серые угрюмые дома темными безликими окнами глядели на них, словно пустые глазницы каких-то гигантских черепов. Ни в одном окне Артем не заметил свет, хотя в сгущавшихся над городом сумерках это было бы естественным. «Да, свет в вечерних окнах, это нормально», – подумал Артем. Ненормальным было другое.

– Который сейчас час? – спросил он вслух, ни к кому, конкретно не обращаясь и не поворачиваясь.

– Полчетвертого, – ответил ему Матвей, взглянув на приборную панель сааба, где на ярком дисплее магнитолы синими цифрами высвечивались электронные часы.

– Полчетвертого, – машинально тихим голосом повторил Артем, продолжая медленно разглядывать окрестности. Взгляд его, наконец, остановился на друзьях. «Тогда почему темно?!» – неожиданно резко задал он вопрос. «Почему летом полчетвертого дня вокруг нас сумерки?! Только минуту назад было дневное пекло!»

Парни молча переглянулись. Влад медленно вылез из автомобиля и встал рядом с Артемом, с растерянным видом оглядываясь вокруг. Лицо обдало песком и пылью, заставив прищуриться. Его взгляд упал на дорогу, по которой не ехало, ни одного автомобиля. Он посмотрел назад, откуда они только что примчались. Позади, в сотне метров от них, виднелся злополучный перекресток, на котором их компания чуть не перевернулась, уходя от погони чокнутого отморозка на джипе. Перекресток был совершенно пуст, на нем не наблюдалось никакого движения, даже светофор был выключен и смотрел на них блеклыми пыльными стеклами. И что более всего пугало, так это отсутствие людей. Докуда хватало глаз, парни не видели ни одного человека. Не было снующих туда-сюда пешеходов, никто не катил перед собой детскую коляску, не говорил по телефону, никто не выходил и не заходил в двери магазинов. И не стоял в очереди к лотку с мороженым. На лавочках не сидели старики с газетами, а во дворах на детских площадках не было видно ни одного ребенка. Люди пропали, как вид.