Андрей Петухов - Чужие здесь не ходят

Несмотря на то, что на дворе давно шел двадцать первый век, преступное сообщество не спешило расстаться с пережитками лихих девяностых. Такого размаха, конечно, уже не было. Красные пиджаки, золотые цепи и «стрелки», где выясняли отношения «стенка» на «стенку», остались в прошлом. Однако раздел территорий, влияния бизнеса продолжали числиться актуальными поводами для самореализации таких вот не испорченных интеллектом молодых людей.

В этот вечер Матвей позвал Влада вместе с остальными все по той же причине. Требовался атлетически сложенный организм со свирепой физиономией для запугивания, а вероятней всего и подавления возможного сопротивления со стороны оппонента.

Матвей скривил недовольную гримасу. На его лице явно читалось раздражение: «Он должен быть там. Я навел кое-какие справки. Этот урод залег на дно, но в этом клубе его видели несколько раз. Причем в последний раз буквально на днях».

Влад кивнул и молча уставился вперед на дорогу.

– И сколько он тебе должен? – на этот раз вопрос задал четвертый пассажир, сидевший рядом с Владом на заднем сиденье.

Матвей изумленно взглянул на подавшего голос:

– Артем! Серьезно? Сегодня утром я все доходчиво выложил, а теперь вы начинаете все с самого начала?

– Не бузи! – миролюбиво сказал Артем. – Просто прикидываю в уме, на какую поляну мы можем рассчитывать в случае успешного завершения нашего дельца.

– Что значит в случае успешного!? – непонимающе уставился на него Матвей. – Я всего лишь хочу тряхнуть убогого хлыща, чтобы вернуть свои бабки. Этот урод настолько труслив, что перестал выходить на связь и показываться в своих привычных местах, что значит «в случае успешного»?

Артем спокойно улыбнулся, не отводя взгляда от Матвея:

– Что ж ты этого хлыща не тряхнул в одного? Зачем нас с собой везешь? – он затянулся сигаретой и выпустил перед собой тонкую струйку сизого дыма, которая тут же унеслась, подхваченная потоком встречного ветра.

Вопрос бил в самую десятку. В ожидании ответа на Матвея уставились три пары глаз.

– Мужики, это просто перестраховка. В конце концов, если мы застанем его в этом чертовом клубе, не один же он там будет тусить. К тому же, чем внушительней выглядит наша сторона, тем быстрей обделается противоположная. А значит, вы быстрей получите обещанную мной поляну, – Матвей с раздражением окинул всех взглядом, – еще вопросы будут?

– Ну-ну, – неопределенно хмыкнул Артем и в очередной раз затянулся сигаретой.

На какое—то время в салоне воцарилась нервная тишина.

Матвей угрюмо смотрел вперед, исподлобья наблюдая за пролетавшими мимо него окнами домов. На его бледном лице читалось явное недовольство. На душе у него было паршиво. Ему очень нужны были эти деньги. Он во что бы то ни стало должен был найти Гнедого и отжать у него должок.

Матвей изменился. Еще пару лет назад он с легкой душой простил бы парню его долг. Да и сумма, честно говоря, была не настолько серьезной, чтобы поднимать вокруг нее такую суету. Но два года назад жизненные приоритеты у Матвея сместились. Что послужило этому, он уже и не помнил, но интересы у парня стали явно отличаться от безобидных.

Первый раз он попробовал кокаин на одной из вечеринок. Он знал, что наркотики, это зло. Но считал, что за короткую жизнь человек должен попробовать все что только можно. Хоть разок, чтобы понять, прочувствовать и никогда к этому не возвращаться. Он понял, прочувствовал, но забыть об этом уже был не в силах.

Дальше все пошло по накатанной. Кокаин чередовался с амфитаминами, те, в свою очередь, сменялись травкой. Зачастую Матвей объединял все в кучу, отправляясь в свою нирвану и игнорируя любые советы ближних.

Он придерживался только одного правила, которое однажды услышал на какой-то хате. Один из знакомых на очередной вечеринке, как-то вдохнув носом дорожку белого кокса, посмотрел на Матвея красными стеклянными глазами и по-отечески так сказал: «Мотя, перейдешь на герыч, все, удовольствие закончится. Герыч – это дорого, ты всегда будешь в поиске. Ты станешь его рабом на всю свою оставшуюся жизнь, дурную и недолгую».

И Мотя помнил эти слова. Каждый раз, когда он впихивал в свой организм очередную гадость, он помнил, что все это по большому счету цветочки, что со всего этого он может соскочить в любую минуту, главное, это не перейти на «тяжелое».

Три месяца назад он попробовал первую дозу героина. Соскочить не удалось. Сейчас он таращился воспаленными глазами на окна домов и думал только о двух вещах: как же медленно они едут, и как сильно ему нужна доза.