Хан сын Никого - 18 рук Фархада. Восточный миф

Фархад перестал сопротивляться и сделал выдох. Почувствовав лишь долю мгновения стремительной тяги в сторону схватившей его руки, он оказался в полной тишине, без сил, с закрытыми глазами от ужаса, который ему пришлось пережить.

– Ха-ха-ха-ха-ха, – теперь уже ясный смех Пира, позволил юноше безбоязненно открыть глаза.

Фархад точно знал, что он находится в безопасности.

– Пир… Я…. Здесь…

– Всё нормально. Получилось, – одобрил старик.

– Что получилось? Выжить? – еле выговорил юноша.

– И это тоже. Главное, получилось преломить иллюзии, в которых ты жил. Получилось преломить шумы и управлять ими, а это, как ты теперь знаешь – и есть движущая сила.

– Да… хорошо… Теперь я в безопасности, – слегка обиженно произнёс Фархад, догадавшись, что всё это устроил Пир, не предупредив его.

– Не обольщайся! Абсолютной безопасности не бывает. – Сказав это, старик устремил свой взгляд в пустоту облачного горизонта. – Пока можешь отдохнуть, – промолвил он. – Потом потолкуем.

Обессилев от нежданного путешествия, Фархад спокойно уснул.

Во сне он очутился в каком-то древнеиндийском мире внутри большой пирамиды. В её нижнем основании находилась большая площадь, к которой выходило множество лестничных дорог. На площади было много людей в набедренных повязках с крагами на руках. В центре площади, не касаясь земли, то вверх, то кренясь вниз, игриво извивался вокруг своей оси странный необузданный зверь, похожий на кошку с пластикой китайского дракона. Казалось, что её неповторимая пластика больше подходит тем животным, которые обитают в воде, но происходило всё над землёй. Её большие раскосые глаза были вратами в мир смертельной красоты. Это существо с иссиня-чёрной пышной шерстью было переполнено готовностью к нападению. Неожиданно для самого себя Фархад начал перемещаться по этажам этой пирамиды медленными прыжками. Вмиг перед его глазами всё растворилось, и внимание юноши приковало бегство неизвестного ему человека через прыжок в колодец от вооружённых индейцев.

«Выход из этого мира», – Фархад понял это интуитивно, чувствуя, что колодец затягивает его тело своей силой, как древний портал.

С диким свистом одна из стрел жадно впилась ему в плечо, и он бросился вслед за незнакомцем, в спасающую темноту…

Свободный ветер Пустыни облетал свои бескрайние владения. Цветной изумрудный сон, который сейчас видел Фархад, переносил его в состояние пробуждения, и именно в этом состоянии открывается просвет между мирами. Поймав себя в этом потоке сна, Фархад услышал звуки костра, аккомпанирующие ветру. Приоткрыв глаза, он увидел невообразимое чудо, будто Пир становился одним целым с пламенем костра, медленно перетекая в него, превращаясь в тягучую, невесомую спираль. Но как только Фархад стёр пелену сна руками и полностью открыл глаза, старик уже сидел возле костра в обычном человеческом виде, созерцая танцующие, горячие языки пламени холодным, неподвижным взглядом.

– Что, не как не свыкнешься с формами нового мира? – медленный бас Пира намеренно погружал Фархада в диалог. – По-твоему, то, что может быть тебе доступно, ужасает тебя?

– Фу-у-у, – тяжело выдохнул Фархад. – Не понимаю, как ты живёшь в этом мире ужасов?

– Я в нём не живу.

– То есть? – удивлённо спросил юноша. – Но я же тебя вижу…

– А что ты видел, когда был на грани пробуждения ото сна?

– Не возьмусь объяснять. – Фархад понял, что в прошлый раз его речевой поток был необходимым условием для перехода в тот проклятый лес, а путешествовать по лабиринтам незнакомых ему миров совсем не хотелось.

– Хм, – скупо ухмыльнулся старик. – Я не буду тратить время на объяснение тех потоковых знаков пространственного поля, с которыми ты уже знаком, лишь напомню: шумы, которые ты постоянно слышишь, даже когда тебе кажется, что их нет совсем, переполняют твой мир и являются его неотъемлемой частью. Для иных миров я сам становлюсь шумом.

– Как это?

– Ты же обратил внимание, что всё свободное время я смотрю в пустоту?

– Ну да, – закивал головой Фархад.

– Так вот, я постоянно должен наблюдать за изменениями очертаний пространственных полей, так как мне доступны все миры, и в каждом мире я становлюсь его видоизменённой частью. Миры меняются, и я вместе с ними. Я не найду покоя под Небом, но пытаюсь вновь и вновь обрести хотя бы равновесие, меняя формы существования.

– А сейчас можешь показать, как ты меняешь формы существования? – с интересом и осторожностью спросил Фархад. – Ну, чтобы я наяву увидел, чтоб повторить мог, как ты, свободно путешествовать между мирами и…